Скачать книгу

здесь копилось годами… Даже, десятилетиями.

      – А «когда» – это насчет чего?

      – Боюсь, что не «когда», а «уже».

      И взяв в руки ружье, он любовно провел по его стволам ладонью.

* * *

      Не выпуская руки своей спутницы, Зарубин провел её по тропинке сквозь густую поросль неразличимых в темноте кустов, толкнул ногой калитку в ограде, отделявшей просторный двор от огорода, пошел было через двор к дому. Свет от единственного освещенного окна отчетливо высветил их почти не видные до сих пор в темноте фигуры. Надежда, которая до этого покорно шла рядом, неожиданно остановилась.

      – В дом не пойду, – прошептала она. – Даже не мечтай. Это во мне злость и хмель… Наговорила там, самой противно.

      – На кого злость? – тоже остановился Зарубин.

      – На всех. Мой под видом пьянки целое совещание срочно собрал. Первым делом как Василия устранить…

      – Именно «устранить»?

      – Именно. А потом про тебя…

      – Я-то с какого боку? – делано удивился Зарубин.

      – Непонятный ты для них человек. До сих пор непонятный. После того, что с вами случилось, ни к кому за помощью не пошел. Даже в милицию не обратился. Попа зачем-то пригласил.

      – Какая церковь без батюшки?

      – Кто его знает, батюшка он или еще кто?

      – Пуганая ворона куста боится.

      – Да нет, Рома, их так просто не напугаешь. Думаю, кто-то сигнал им дал. Мой предлагает из города «крутых» на разборку звать, а батя ни в какую. Не таких, говорит, ломали, сами управимся.

      – С кем?

      – Они, похоже, сами еще не знают. А тут Шевчук прибежал, докладывает: – Васька к Роману пошел. Они, как услыхали, вовсе сдурели. Представляешь? Муж и отец родной к любовнику посылают. Ну, думаю… – А что, говорю, и пойду. Коньяку стакан хватанула и ручкой помахала: – До утра не ждите.

      – Какие мы любовники? Доиграешься ты, Надежда.

      – Так это они так считают. Что до меня – я хоть сейчас, сам знаешь. Ты ведь не против?

      Она вдруг приникла к нему всем телом, обхватила руками.

      У одного из темных окон, выходящих во двор, стояла Маша. Ей хорошо были видны две обнявшиеся фигуры. Она всхлипнула и закрыла лицо руками.

* * *

      Через огороды Василий вышел к реке, серебрившейся от выбравшейся из-за сопок луны. Остановился посреди луговины.

      Было тихо и чисто вокруг. Чуть слышно плескалась о пологий галечный берег вода, пахло сырой травой и дымом костра, далеко-далеко тарахтела моторка, ныли комары. И вдруг впервые за все последние после освобождения дни Василий почувствовал себя по-настоящему свободным. Можно было лечь на траву, раскинуть руки и лежать неподвижно до самого утра, глядя в небо и ни о чем не думая. Он глубоко вдохнул холодеющий ночной воздух, неторопливо намотал на руку широкий ремень с тяжелой солдатской пряжкой и быстрыми решительными шагами пошел в поселок.

      Плохо освещенная редкими фонарями, длинная, с деревянными тротуарами улица, начинаясь у маленькой площади с памятником Ленина, уходила в темноту. В этот час на ней не было ни души.

      Василий

Скачать книгу