Начало - Александр Коломийцев

Скачать книгу

мальцы! В огневице кремень и огниво с трутом. Вздуйте огонь и пламенник запалите.

      Пашка высекал огонь, Спирька подсовывал трут. Пару раз кремень ударил по озябшим пальцам, но Пашка не чувствовал боли. Прошла вечность, прежде чем пропитанное дёгтем тряпьё задымило и занялось. Ермолай уж несколько раз оглядывался в нетерпении. На иных санях тоже зажглись спасительные огни. Спирька, зажмурившись, закутался в тулуп, шептал молитву:

      – Матушка божья, Царица небесная! Спаси мя, грешного, от дикого зверя, закрой ему зубы, глаза пусть ослепнут, не видят меня. Матушка Божья, избавь от беды! От зверя голодного не дай мне погибнуть, растерзанным быть.

      Пашка, стоя на коленях, сжимал в руках горящую палку, готовясь сунуть её в зубастую пасть. По сторонам вспыхивали светлячки – не понять было, снег ли искрится, волчьи глаза ли светятся. Тени хищников мелькали в колеблющемся свете пламени, но нападать они по-прежнему не решались. Горящие пламенники удерживали их от решительного броска. Впереди слева показались слабые, едва различимые огни. Возница радостно закричал:

      – Вот она, Саушинская! Ну, слава богу, спаслись!

      Лошадям, уже выбивавшимся из сил и замедлившим бег, добавилось сил.

      Обоз сгрудился у тесовых ворот, лошади были в мыле, тяжело поводили боками. В толстенные плахи стучали кулаками, пинали ногами. Во дворе голосила собачонка, басовито лаял волкодав. Сквозь лай послышалась недовольная ругань, и ворота распахнулись, сани въехали во двор. Возницы распрягали, кормили лошадей, весело матерились пос ле пережитого.

      – Мужики! – вскричал один. – Васьки-то нету, последним ехал.

      – Точно, нету! Вот едрит твою в корень! Пропал Васька.

      Мужики загалдели.

      – Вернуться бы надобно.

      – Каво теперя исделаешь? От Васьки одни кости остались.

      – Эх-ма!

      Пашка со Спирькой юркнули в избу. Не снимая сермяг, прижались к тёплой печке.

      – Вот нехристи! Ни лба не перекрестили, не поздоровались!

      У загнетка, не замеченная мальчишками, стояла толстая тётка, уперев руки в боки и насмешливо глядевшая на гостей.

      – Простите, тётенька, зазябли шибко, – пискнул Спирька.

      – Да уж вижу, как вас колотун бьёт. Одёжу скидайте да к столу садитесь. Щец вам налью. Хлеб-то у вас есть? У меня только щи, пустые, зато горячие.

      Отогревшись, сняв сермяги, юные путники огляделись. Заезжая освещалась потрескивающей лучиной, вставленной в светец над небольшой кадушкой. Едва ли не треть помещения занимала печь с огромной лежанкой. Посреди стоял тяжеловесный стол, вдоль стен – двухъярусные полати. Пахло овчиной и капустой, но главное (и это покрывало все недостатки) – в избе было тепло. Пашка достал из-за пазухи краюшку хлеба, разломил пополам. Подумал, сунул одну половинку обратно за пазуху, вторую разломил ещё на две части. Один кусок подал Спирьке, второй оставил себе.

      – Паш, ну, Паш, – канючил Спирька. – Давай всё съедим. У меня брюхо к хребту прилипло.

      Весь немудрёный харч из-за слабости Спирькиного

Скачать книгу