Скачать книгу

– маленький, лет сорока, в поношенном пиджачке, лицо невыразительное, тонкие усики над верхней губой. А в углу комнаты, за другим столом сидит человек в синей полицейской форме. Это стенограф, он непрерывно пишет, покрывает страницу за страницей крючками и закорючками.

      Голос у Ольги низкий и сипловатый. Говорит она пофранцузски бегло, но, как все русские, твердо произносит букву «р» и не всегда делает льезоны[1] между согласной и гласной.

      – Меня зовут Широкова, Ольга Широкова, по мужу Леви, родилась в России, в Москве 31 июля 1889 года. Я постоянно проживаю в Ванве, департамент Сена, в доме 65 по улице Потэна. Моя семья – это я, мой сын Вадим… он родился в Москве 10 января 1918 года… он учится в лицее… и мой муж – Григорий Леви. Он родился в Москве 1 августа 1888 года. Мы бежали из России в 1918 году. Во Франции с 1922 года. Я поэт и эссеист. Мои стихи и прозу часто печатают в русских газетах и журналах. Муж – журналист. В 1927 году он был редактором журнала «Евразия». Несколько лет назад он и несколько его друзей основали Союз возвращения, они призывают русских эмигрантов вернуться в Россию. У них есть помещение на улице де Бюсси. Я политикой не интересуюсь и взглядов мужа не разделяю. Последний год мы с мужем виделись редко, не чаще чем несколько дней в месяц. Он не говорил, куда уезжает… говорил «по делам»… Последний раз я видела мужа у нас дома в Ванве 1 сентября. Он сказал, что уезжает в Испанию, что он будет сражаться на стороне республиканцев. Больше я его не видела и писем от него не получала. Нет, я никогда не слышала имени Рената Шнайдер. Женщину на этой фотографии я никогда не видела. А это Николай Кондратьев, фотограф. Он часто увеличивал фотографии для мужа. Нет, мой муж не мог быть замешан в убийстве человека с польской фамилией. Я об этом читала в газетах. Мой муж и я, мы не приемлем, не допускаем насилие. Для нас жизнь – священна…

      Вопросы часто повторялись – видимо, для проверки следователь задавал их опять и опять в разном порядке. Под конец допроса Ольга явно утомилась, речь ее стала невнятной, она с трудом подбирала французские слова.

      Допрос продолжался ровно час.

      – Благодарю вас, мадам. На этот раз – это все. Возможно, мы вас пригласим опять…

      И добавил:

      – Потрудитесь подождать несколько минут в соседнем помещении, пока мой секретарь перепечатает протокол…

      – Распишитесь на каждой странице и поставьте число. Благодарю вас, мадам…

      …Марк смотрит на план Парижа. Ванв… Южнее Периферийного бульвара. «Красный пояс» Парижа, здесь всегда голосовали за коммунистов. И названия соответственные: проспект Мира, Сталинградский бульвар… А вот и улица Жан-Батиста Потэна. Номер 65 на углу авеню Генерала де Голля. Как же туда добраться? На метро до мэрии Исси, а оттуда пешком по запутанным улочкам. Километра два, не меньше. Марк махнул рукой и заказал такси. Университет не обеднеет…

      Машина стояла перед гостиницей.

      – Мне нужно в Ванв. Вы знаете, где это?

      Шофер кивнул. Ехали долго. Утреннее движение было хаотичным, пробки возникали почти на каждом перекрестке.

      Марк

Скачать книгу


<p>1</p>

Льезон, связывание (фр. Liaison – связь, соединение) – во французском языке произношение непроизносимой согласной буквы на конце слова, когда следующее слово начинается с гласной буквы.