Скачать книгу

дней телеграммы в Кротовку слать, мол, не забывайте!

      Вырвав с боем свои документы, не дождавшись родительского благословения, он торопился домой, в Кротовку. Ехал в автобусе – улыбка до ушей, машинка – самосвал под мышкой и сумка спортивная с вещами. Тихо было в деревне, будто ушли куда все. Даже остановка автобусная пустая – ни старушек с помидорами, ни тетки Клавы с семечками. К дому Тети Нади он подошел уже объятый тревогой, заползшей таки в душу. Вся толпа плотной стеной стояла возле их забора. УАЗик милицейский мигалкой светил, машина с красным крестом. Ужас его обуявший, ни с чем сравнить нельзя было! Прорвавшись сквозь толпу, он толкнул калитку и замер. Машинка упала на землю, за ней полетела и сумка. На траве, там, где он еще недавно играл с Ваняшей, лежало что-то, накрытое белой простыней. Что-то очень маленькое. Под тряпкой угадывались тонкие ножки, а вот ручка – немного в сторону, и головка. Ванечка! «Почему его укрыли с головой, врачи хреновы, он же задохнется!» – подумала он и, резко наклонившись, сдернул простынку. Ему показалось, что Ваняша спит, и он успокоился. Встал с колен, улыбнулся, ища глазами Любаву. Она уже шла к нему, пошатываясь и не глядя под ноги. Она смотрела только на него, Махотина. От тоски в ее глазах ему захотелось завыть. Он все – таки понял – не Ванечка, а тельце его прикрыто простыней. «Задушил он его, Боренька, быстро так, я и выбежать не успела. Виновата я», – заплакала, наконец, Любава. Махотин глянул вокруг – через стекло УАЗика лицо ненавистное усмотрел, дернулся, Любаву оттолкнул, дверцу машины на себя рванул, выволок эту сволочь за рубаху, кинул на землю, ногами пинать начал. Милиционер едва успел сверху на Бориса навалиться, запинал бы тот в усмерть вражину! Мужики соседские подоспели, увели его в дом, Любаву тоже. А этого, тронутого, в дурку увезли. Там он и остался после суда, признали невменяемым! Только Махотин всегда знал, в полном сознании тот убивал сына, выждал, когда Махотин уедет и – убил!

      – Зря я вам напомнила, да? Не обижайтесь на меня!

      – Нет, Лена. Не забывал я никогда.

      Махотин вдруг вспомнил о записке. «А что, если?…» – он с подозрением посмотрел на Елену. «Она могла. Только зачем? Она почти посторонняя. Подумаешь, два месяца дружили. Или дольше? Врет? Зачем? Хочет, чтобы я что-то раскопал? Нашел убийц? Если заговорит о пожаре, то возможно…»

      – Борис, простите, что спрашиваю. Нашли того, кто поджег ваш дом тогда?

      – Нет. Обвиняли меня. Если вы в курсе.

      – Нет! Впервые слышу. Мы же тогда уехали домой, сюда, в Рождественку, почти сразу после похорон мальчика. Потом у меня умерла бабушка, я родила Мишку, он ровесник вашей дочери. Мне только муж про вас рассказывал, он изредка родню навещал. И про пожар я от него узнала.

      «Интересно, что же тебе еще муж рассказывал?» – Махотин не торопился продолжить разговор о пожаре. Он хотел, чтобы Елена сама сначала поделилась с ним информацией.

      – Я вашего мужа совсем не помню.

      – Да и меня, как видно, тоже. Мне тогда семнадцати

Скачать книгу