LITMIR.BIZ

Скачать книгу

почему не закрываешь свое жилище? – удивилась Кобра.

      – А чего закрывать? Денег нет, золота нет, украсть нечего. А потом у нас редко кто закрывает дома: не принято. Подождите минуту, я зажгу лампу.

      Керосиновая лампа горела довольно ярко и достаточно освещала комнатенку, где стояли деревянная кровать, небольшая печка и крохотный столик. На столе лежали остатки буханки пшеничного хлеба и одна луковица.

      – Занавесь чем—нибудь окно, – сказала Кобра. – Я ведь вся из золота, заметят, могут похитить, что ты тогда будешь делать?

      – Я буду за вас сражаться, – сказал Халус, завешивая окно.

      – И дверь закрой на засов. Вот так, теперь я спокойна. Это привычка. Давай бутылку, знобит что—то, на выпивон тянет, не знаю, что со мной, сама себя не узнаю.

      У хозяина водка нашлась, а вот рюмок, увы, не было. Пришлось доставать единственную алюминиевую кружку, слегка помятую.

      – Фу, какая грязная, – поморщилась Дина Алексеевна. – Ты что никогда не моешь ее? Ополосни хотя бы. А впрочем, давай я сама. А теперь выпей за меня, не жмись, как девочка не целованная, ты ведь мужик.

      Она задела его самолюбие, и он выпил почти половину кружки. Кобра тоже причастилась, уставилась на хозяина, как голодная кошка и сказала:

      – А теперь рассказывай!

      – Что рассказывать, о чем?

      – Как тебе служилось в венгерской армии, сколько русских убил, состоял ли на службе у венгерских жандармов до призыва в армию – все, как на духу! Не ври только, это очень важно. Еще налить?

      – Пожалуй, да.

      Халус опять выпил, чтобы избавиться от страха и чтобы голос не дрожал. Такого экзамена ему не приходилось держать ни разу в жизни, да еще перед женщиной, но, как говорится, была – ни была.

      – Значит так. До войны работал кузнецом, зарабатывал хорошо, жил сносно. Венгерские жандармы приезжали когда как, когда раз, когда два раза в месяц, чтобы выслушать жалобы граждан, усмирить хулиганов, поддать воришкам и всяким нарушителям закона. Били они ремнями и палками, надо сказать, крепко, иногда увозили с собой в Тячев. И я однажды со своим товарищем попал им в руки. Наговорили на нас, что мы якобы овцу украли. Увезли нас в Тячев. Бойчука, моего товарища, отчебучили так, что он две недели сесть не мог, а я отделался лёгким испугом. Так вот на том основании, что мне была поблажка, злые языки пришили мне тайную связь с жандармами. Я стал замечать, что меня сторонятся, и сильно переживал. Мне кажется, все это пошло от самого Бойчука: ему просто было обидно, что он пострадал, а я нет.

      В 1943 году, солдатом венгерской армии, я воевал на восточном фронте. Стрелять нам почти не приходилось: мы все время отступали… пешком. Я был пулеметчиком. Спал в снегу, в болоте, по два часа в сутки и то не всегда. В 1944 году я очутился в Хусте: нас все время куда—то отправляли. Тут я решил перебежать к русским. Просидел два дня в подвале, а потом вышел с поднятыми руками.

      – Кто ты? – спросили меня.

      – Я

Скачать книгу