Самый первый Змей - Анна Поршнева

Скачать книгу

прислонился – не думается. Лёг на спину, крылья растопорщив – и вовсе не хочется думать, а хочется дрыгоножствовать и губошлёпствовать. Поднялся под облака, в небо взгляд мечтательный устремил, "ну, – думает, – сейчас начну мыслить. Отчего, – думает, – драконы не летают так, как птицы?" А тут мимо как раз галка какая-то пролетала. "Странно, – продолжает думать Мыслитель, – а вроде и как я летает. Лапки поджала, шею вытянула и крыльями машет-старается". В общем, не выходят умные мысли. Опустился он, грустный, на землю и пошёл к малиннику.

      А там Обжорка сидит, обеими лапами кусты к себе наклонил и длинным языком ягоду ловко оббирает. И что-то себе думает интересное.

      Медведь страшной

      Анютка да Машутка Пряслины по малину в лес пошли. Дело нехитрое, округа тихая, так их родители и не вдвоём отпускали – вместе с другими девчонками деревенскими, – оно и не страшно. Только девки-то – непоседы, за разговором, да за смешком, да за шалостью они вместе с Ольгой Егорьевой в лесу в сторону и ушли. А от Ольги какой прок? Малой ещё и семи годов не стукнуло, сама дитё неразумное. Известное дело, заблудились. Идут по лесу, корзинки волокут, хнычут. Анютка, что по-старше аукать принялась, и вроде как отвечает её кто-то из кустов-то; только странно как-то отвечает: то ли хрюканьем, то ли ворчаньем.

      Ну, думают, может какая корова от стада отбилась, так тогда она нас по запаху к пастуху выведет, и идут за хрюканьем. Глаза высохли, споро ножками перебирают, так и вышли на полянку. Да и полянка вроде как знакомая. Вроде как совсем близко уж деревня быть должна. Только тут этот, который хрюкал, что-то в чаще заворотился неловко да и высунулся. Как девчонки заорут, как рванут в какую незнамо сторону! Корзинки, однако, не побросали – волокут на себе дале. Добежали до дому, очухались, сидят, бабке Александре рассказывают:

      – Там в кустах медведь страшной. А когти-то! А пасть-то! А хвостище!

      – Эт вас, девки, лешой водил, – рассудила бабка Александра.– Потому никак не мог это медведь быть: у медведей хвосты куцые.

      А в это время на дальнем пригорке Обжорка отцу рассказывал:

      – И вовсе эти люди нестрашные и незлые. Они маленькие и глупые.

      Вспомнил тут Змей все ямы с дрекольем, куда он падал и чуть не падал, все сетки, из которых он выпутывался, все доски шипастые, которые на него с сосен валились и ответил:

      – Конечно, сынок, люди незлые. Но они – люди.

      Змей и чудища человеческие

      Стали люди Змея теснить. Уже и на полянке ему в летний полдень не поваляться вволю, и леса его заповедные, древние редеть стали и сжиматься, и шуму-гомону от людей стало больше, а серьёзной напевной речи меньше. Раньше-то Змей частенько вечером к деревне подбирался поближе, ушами своими правыми, острыми да верными, к земле прижимался и слушал, о чём старики на завалинках речь ведут, о чем девки в горницах судачат да о чём парни частушки с перебором и словом лихим припевают. Теперь же опоясались сёла да деревни широкими дорогами, по рекам стали плавать лодки невиданные, агромадные – трудно стало Змею прятаться. Да и то сказать – вырос он за те осемьсот с лишним лет, что на

Скачать книгу