LITMIR.BIZ

Скачать книгу

затвердевшую крышку, и по дому начал разливаться аромат свежей малины с привкусом терпкого запаха спиртного. Ефросинья прямо из банки стала наливать в гранёные стаканы ярко-алую жидкость.

      – Нет, девки, как хочете, а я пить не буду, – запротестовала Лёлька. – У меня и так голова кружится.

      – Дак ты хоть ягодок поешь, – начала потчевать хозяйка.

      – Ну, ягодок надоставай на блюдечко. Ягодок поем немного, а то свежих ишо ждать да ждать. Да и доведётся ли ноне в лес сходить, ноги-то уж совсем худые стали.

      – Опять ты про болезни! – отмахнулась Аннушка. – У ково тут их нету? Да терпим, не плачимси.

      – Нет, девки, правда-правда, ноги-то по вечерам уж пухнуть стали.

      – А ты бы картошки ишо поболе посадила, дак, глядишь, и совсем в борозде окочуришься. Вон опять всю неделю окучивала да полола. Тут крепкие ноги надо. Да и голова немудрено, што кружится. Внаклонку-то на жаре целыми днями.

      – Да ладно вам, девки, опять про болезни. Давайте за здоровье! – Ефросинья подняла наполовину наполненный гранёный стакан с малиновым напитком и стала отпивать маленькими глоточками.

      – Ой, сладко-то как, девки! Я всё боялась, что прокиснет, хотела водочки подлить, чтобы закрепить, да забыла. Совсем памяти нету. А не прокисло, гляди-ко ты! Ой, как скусно-о!

      – А и правда, девки, – отпила глоток Аннушка. – Ты, Лёлька, попробуй.

      – Нет, я только ягодок поем, – заотнекивалась по-прежнему Лёлька, взяла чайную ложечку и начала есть с блюдца совсем не потерявшие вид крупные ягоды малины.

      Пока бабы пробовали наливку, самовар вскипел и сердито начал пыхать, выдувать горячие клубы через неплотно сидящую с одной стороны крышку, позвякивать маленьким, похожим на крохотный церковный купол колпачком.

      Ефросинья подбежала, сняла трубу, ополоснула кипятком заварной чайник, насыпала в него из сохранившейся с незапамятных времен железной коробочки из-под индийского чая свежей заварки. Из берестяного ларчика добавила для здоровья травок, надела на трубу конфорку и поставила на неё заварник, подогреваемый снизу теплом горящих углей.

      Пока заваривался чай, товарки допили содержимое стаканов и наполнили их снова. Их лица разрумянились, помолодели, и даже глубокие морщины, избороздившие щёки и лоб за годы работы на морозе и на ветру, будто бы немного разгладились. Когда дошла очередь до чая с испечёнными утром пирогами, бабы уже были изрядно навеселе. И даже Лёлька, которая только ела пропитанные наливкой ягоды, захмелела не меньше своих товарок. Ефросинья, несмотря на шумный протест подружек, ополоснула чашки и блюдечки, поставила их на полку, а на стол подала чистые и сухие из посудника, принесла самовар, устроила его на большой чёрный поднос с крупными красными цветами и стала разливать чай.

      – Тебе, Аннушка, покрепче?

      – А мне типерь уж всё равно какой! Девки, я совсем захмелела! Как домой дойду?

      – Дак и я с ягод-то совсем пьяная сижу, – самокритично заверила Лёлька.

      Тебе-то, Аннушка, только лужайку перейти, а мне через поле добираться.

      – Дак

Скачать книгу