LITMIR.BIZ

      Таким, как мы, полезны время и расстояние.

      Они обтёсывают все камни и поят хмелем

      так, что проснувшись рядом с тобою, я не

      боюсь, что мы чего-нибудь не сумели.

      В шесть я играла на укулеле и на баяне.

      Но вот мне двадцать: нет ни баяна, ни укулеле.

      Мы не сумели сказать друг другу два наших имени

      в той красоте, синеве и золоте прошлогоднем.

      Я не посмею сказать «останься со мной», «люби меня»

      быть может статься, ты чудотворец. Но не угодник.

      Но я посмею сказать другие слова, и nimeni

      nu ne va despartf, поверивших в день субботний.

      Таким, как мы, из воздуха ставят памятник

      и дышат им. Он свеж и неиссякаем.

      Пока мы бьёмся за каждый вдох тяжело и маетно.

      За каждый выдох в огне безумствуем и сверкаем.

      Горит свеча. Покачивается маятник

      в такт музыке, не старящейся с веками.

      Так заживо умерев, оживают намертво

      два человека между черновиками.

      На часах было девятнадцать и четверть века.

      Мир был зелен и прост, как яблоко дяди Стива.

      Человек влюблён в человека, влюблённого в человека.

      Неплохой пример для ретроспективы,

      для бульварного чтива и золотых изданий,

      для того, кто никем никому никогда не станет,

      для студентки, опаздывающей на поезд,

      что увёз бы её в самый белый часовой пояс.

      Это было вчера. Прошедшее время – это

      всё, что набело в силах переписать поэты,

      вот и я – переписываю проваленный госэкзамен

      год спустя, про всегда together, всегда zusammen.

      Жить от любви, не умерев, как в прошлый

      раз, казалось решительно невозможным.

      И смотрите, живу, живу, а не в жизнь играю,

      этой жизни, как Богу, нет ни конца, ни края.

      Марш – пока что не Мендельсон, но уже торжествен.

      А сегодня нам двадцать и двадцать шесть, мы

      продолжаемся там, где дым, разговор и песня,

      все становится интересней и интересней,

      мы носим груз 200 так же легко и просто,

      как добрейшие в мире вести. Преград для роста

      не существует. Есть потолок, в котором

      трещина, откуда звучит повтором

      вызвавшее слёзы диминуэндо

      от прорвавшего счастья.

      Счастья того момента.

      Not when I've got acquainted but when I've really met You.

      От часов, на которых девятнадцать и четверть века,

      я бегу, и впервые не задохнусь от бега.

      Круг замкнулся. Альфа схватила за хвост омегу:

      Человек

      находит

      искомого

      Человека.