LITMIR.BIZ

Скачать книгу

покидал, он сказал, что с того времени, как он стал турком, он не проводил таких приятных пары часов, как со мной, и просил меня передать привет всем Байо.

      Г-н Байо Джованни Дона, который его хорошо знал в Венеции, поручил мне передать ему множество приятных слов, а г-н Венье был огорчен, что лишен возможности познакомиться с ним лично.

      Через день после этой первой встречи был четверг, в который он обещал прислать мне янычара, и он не забыл об этом. Янычар пришел в одиннадцать часов и отвел меня к паше, который на этот раз был одет по-турецки. Его гости не замедлили явиться, и мы сели за стол, ввосьмером, настроенные на веселье. Обед был организован по-французски, как в отношении церемониала, так и по блюдам: его дворецкий был француз, как и повар – тоже почтенный ренегат. Хозяин не забыл представить мне всех присутствующих, но разговор начался только к концу обеда. Говорили только по-итальянски, и я заметил, что турки ни разу не сказали между собой ни слова на своем языке. У каждого слева стояла бутылка, в которой могло быть либо белое вино, либо медовый напиток; я не знаю, что у кого было. Я пил, как и г-н Бонневаль, сидевший справа от меня, превосходное белое бургундское.

      Мне предлагали рассказать о Венеции, но гораздо больше о Риме, что приводило к вопросам религии, но не о догме, а о дисциплине и литургических церемониях. Любезный турок, которого называли эфенди, потому что он был министром иностранных дел, сказал, что у него был в Риме друг в посольстве Венеции, и он его похвалил; я вторил ему и сказал, что он передал мне письмо к мусульманскому сеньору, которого он также называл своим близким другом. Он спросил его имя, и, забыв его, я достал из кармана бумажник, где было это письмо. Он был весьма польщен, когда, прочитав адрес, я назвал его имя. Спросив разрешения, он прочитал его, потом поцеловал подпись и поднялся, чтобы меня обнять. Эта сцена весьма понравилась г-ну де Бонневаль и всей компании. Эфенди, которого звали Исмаил, просил пашу Османа привести меня обедать к нему в один из дней.

      Но на этом обеде, доставившем мне много удовольствия, турок, который меня больше всего заинтересовал, был не Исмаил. Это был красивый человек, шестидесяти лет на вид, физиономия которого излучала ум и мягкость. Я узнал его черты два года спустя в красивом лице г-на де Брагадин, венецианского сенатора, о котором я буду говорить, когда мы будем в этом времени. Все мои речи за столом он выслушивал с величайшим вниманием, не произнося ни слова. В подобном обществе человек, лицо и манеры которого интересны и который не говорит ни слова, вызывает повышенный интерес у человека, который его не знает. Выходя из зала, в котором мы обедали, я спросил у г-на де Бонневаль, кто это такой; и он ответил, что это богатый и умный философ, известный своей порядочностью, чистота нравов которого равна привязанности, которую он питает к своей религии. Он посоветовал мне продолжить знакомство с ним, если тот предложит.

      Это мнение доставило мне удовольствие, и после того, как мы прогулялись по тени и зашли в салон, убранный в национальном вкусе,

Скачать книгу