LITMIR.BIZ

      © Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

      А он мне снится….

      Двадцать лет уже снится.

      Стоит в своей клетчатой рубашонке с прожженной на кармашке дыркой (курить пробовал – в десять-то лет!), смотрит синющими глазами – и молчит. Ни упрёка, ни обвинения… просто смотрит. И молчит. Он молчит – а я слышу: «Мама…» Цыпки на руках, обгрызанные ногти… шейка тоненькая… «Мама». Не поняла, не услышала, не догадалась…

      Глава 1

      Ну, вот… немного осталось. Сейчас она домоет посуду, вытряхнет скатерть, подметет на кухне, а там и Кирилл с Ритой прийдут. И жизнь в доме начнется. Любо-дорого на них смотреть – счастливые, красивые, друг от дружки глаз отвести не могут. Неделя, как отзвенела свадьба… и как же ей невестка нравится: и умница, и ласковая, и помощница. Ну, вот, пришли.

      – Мама! – Рита возмущённо всплеснула руками: – Зачем же вы сами всё переделали? Я бы вам помогла!

      – Успеешь еще, дочка, напомогаешься, – улыбнулась Нина Ивановна. – Ну, как фильм – понравился?

      – Очень! Сейчас я вам всё расскажу, там такие страсти! Я чуть не расплакалась, когда героя убивали! Хорошо, не убили! Давайте чайку попьём, – Рита достала две чашки, сахарницу, поставила на плиту чайник. – Кирюша не будет, говорит, он и так на этот фильм целый вечер угробил, а ему завтра зачет сдавать.

      Уютно на кухне. Кипит старый, еще довоенный, зеленый эмалированный чайник. Нина Ивановна поскрипывая щипчиками, раскалывает кусок белоснежного сахара. За плечи нежно обнимает невестка…

      – Мама, – Рита чуть споткнулась на непривычном «мама», – как вы думаете: что мне с платьем свадебным делать? Может, его в комиссионку сдать? Оно такое красивое – сразу купят! Кирюшу спросила, говорит, делай, как хочешь. Как вы думаете – сколько за него дадут?

      – Не знаю, – улыбнулась свекровь. – Сами смотрите. Ты мне лучше скажи, неужели и правда хочешь косу отрезать? Я слышала, как ты на свадьбе подружке говорила.

      – Хочу. Но Кирюша против, наверное, подожду.

      – Вот было б у вас так всегда, – вздохнула Нина Ивановна, – чтобы всё всегда вместе решали. Знаешь, дочка, как одной тяжело? Не дай тебе Бог узнать! У меня ведь тоже была свадьба, и тоже мечталось, что это навечно. А почему бы и нет? Война кончилась, жизнь наладилась, а вышло совсем по-другому. Наверное, из-за Васьки все так и случилось.

      – Васьки?

      – Да, поросёнка. У родителей мужа – они в деревне жили – был поросёнок Васька. Он, как отец на гармошке заиграет, сразу танцевать начинал. Все соседи приходили смотреть, как Васька танцует. А потом на нашу свадьбу его и зарезали. Время было голодное, а тут столы ломятся, а я ни к чему мясному притронуться не могла. Свекровь на меня так сердито зыркала, зыркала, а потом и прикрикнула. Не разглядела я их – свекровь и свёкра, да и себя переоценила. Нина Ивановна закрыла дверь в кухню и придвинула свой стул поближе к Ритиному:

      – Не знаю, Рита, рассказывал ли тебе Кирилл об отце, и что он тебе рассказывал, но ты вошла в нашу семью, и я хочу, чтобы ты всё знала. Его отец был хорошим человеком, мастером на все руки, добрым, заботливым… пока не начал пить. Кирюше тогда года два всего было. Сначала пил, когда отца с матерью навещал, потом по выходным, а потом каждый день. Сколько он мне раз обещал, что бросит, каких только слов ни говорил… нет, не бросил. Бросила я. Когда поняла, что проиграла. Я не думала, что могу проиграть. Я ведь сражалась за него – и зарплату за обоих получала (мы на одном заводе работали) и от дружков старалась отвадить, а не допьет за обедом водку – я ее потихоньку водой разбавляла. И к родителям его ездила, просила не наливать ему их проклятую самогонку. А свекор, помню, мне отвечает: «Что ты выдумываешь? Мы, если уж на то пошло, и не пьём совсем – только выпиваем. И вообще проще жить надо – тогда и люди к тебе потянутся». Я и не выдержала: «Какие, – говорю, – люди? Собутыльники? Так их гнать надо, а не притягивать!» В общем, не было мне от них помощи. Наоборот. «Проще жить надо!» Куда уж проще. Только никакой радости с той простоты. Другие на танцы ходили, в кино, просто гуляли, а мы, как клопы, дома и дома… И не поговорить, не поделиться – с пьяным-то человеком о чём говорить? Сейчас вспоминаю – и страшно становится, а я ведь в этом восемь лет жила. Однажды прихожу с работы – на столе бутылка, две рюмки и сын десятилетний рядом сидит. И на что только купил? У меня как отрезало. Схватила сына, вытащила из-за стола, собрала чемодан – рубашки мужа, брюки, носки, почему-то носки боялась забыть, документы положила, деньги, что в доме были и выставила за порог. «Вон, – говорю. – Или в милицию позвоню, что сына мне спаиваешь». Он не понимает, в чем дело, лепечет, прощения просит, а у меня никакой к нему жалости. Как будто червяк передо мной, а не человек. Выгнала. Ну, вот… Уволился он и уехал в деревню к родителям, а через пару лет мне телеграмму прислали, что умер, а я удивилась: я-то при чем? Кто он мне – червяк-то, который хотел моего сына сгубить? Соседи губы поджимали – ах, бессердечная, на похороны мужа не поехала… А я мужа своего другим помнила – каким он был, пока пить не начал. Вот за того я бы в огонь и воду пошла, а чужого человека

Скачать книгу