LITMIR.BIZ

      – Как вы добирались до нас? – спросила мама.

      – А мы вышли из Молдаванки до восхода солнца, – объяснил дедушка, – и пошли не шляхом, а просёлками, через Старую Обрежу. Так ближе. К полудню были уже в городе.

      – Тато, это же больше двадцати километров. И вы совсем не молоденькие. Какая нужда заставила вас с тёлкой идти в такую даль?

      Дедушка с бабушкой хитро, как заговорщики, переглянулись, но сохраняли молчание.

      – Вы что, тёлку привели на продажу? Да? – допытывалась мама.

      – Пойдем, поближе посмотрим нашу красавицу, – вместо ответа предложила бабушка Кассандра.

      «Красавица» паслась у забора, где нетронутая трава не сильно пожухла и была еще густой. Тёлка была необычного окраса: оранжево-бурые пятна на фоне чистой белой шёрстки покрывали её стройный корпус. Маленькое, как и положено телушке, девственно розовое вымечко было покрыто белым пушком. Крепкие мосластые ноги опирались на аккуратные копытца. Голову её украшали небольшие рожки, а широченный лоб – большое белое пятно – звезда.

      Тёлка была в самом деле красавицей. На людей она не обращала никакого внимания, спокойно пощипывала траву, время от времени отмахиваясь от мух и оводов крепким хвостом с метелочкой на конце.

      – Ну, как вам наша тёлка? – спросила бабушка.

      – Очень хорошая, – глубоко вздохнув, ответила мама.

      – Как её зовут? – спросил я.

      – Её зовут Флорика, что по-молдавски значит «цветочек».

      .

      Мало кто из городских соседей мог себе позволить держать корову или тёлку. Во время войны оккупанты, а потом и Красная Армия реквизировали большую часть лошадей и коров. После войны у большинства горожан доходы были совсем мизерные: большая часть предприятий не работала, заработков не было. А вот селяне, кормившихся с земли, без скотины жить не могли. Не хватало промтоваров, люди ходили в рванье, но скотом начали обзаводиться. Пока не началась засуха.