Скачать книгу

все оттого, что сегодня тринадцатое, – возвестил Гордон с непоколебимой убежденностью, – у меня еще с утра было мрачное предчувствие…

      – Тринадцатое? – удивился Торнтон. – Пятница, тринадцатое?

      – Нет, понедельник, но все равно ведь – тринадцатое, несчастливое число.

      Ричард был потрясен, ошеломлен, буквально сокрушен. Он едва не грохнулся со стула, на котором уже успел развалиться в обычной небрежной и вальяжной манере.

      – Что-то не так, мой сахарный? – ласково поинтересовался у него Кит.

      – Не понимаю, как такое возможно… несокрушимая логика, и не подкопаешься.

      – Нет. Не подкопаешься. Не пытайся. Ничего не выйдет. Я уже пробовал. Это такая же дрянная затея, как совмещать армейский арсенал с винным погребом.

      – Да, затея не из лучших, – согласился Ричард, – откровенно говоря, на редкость дрянная затея. Смотри-ка, и опять несокрушимая логика, и опять не подкопаешься.

      – Да. Судя по всему, железная логика вообще такая мощная штуковина, что человеческий разум в принципе бессилен перед ней. Остальное, как ты можешь представить, было в том же духе. Ваш бедный отец, надо же, нам так жаль, мы все так его любили… вот скоты!

      Ричард кивнул, но промолчал. Ему-то совершенно незачем было распинаться о том, как ему жаль и нести прочую слащавую ахинею. Кит и без всяких лишних слов и заверений в вечной дружбе и преданности знал, что Ричард просто сделает все, что нужно. Как и Гордон, – невзирая на свою иррациональную неприязнь к некоторым числам и дням недели.

      – Надо сообщить твоему младшему брату, – проговорил Торнтон после того, как все они выпили.

      – Поросенок, – с отвращением выговорила Виктория, поведя плечами, – как сообщить? Мы не знаем, где он сейчас находится. Уже два года совсем ничего от него не слышали. Надеюсь, маленький ублюдок сдох и гниет в сточной канаве, где ему самое место.

      – Виктория, – молвил Кит с упреком.

      – Милый?

      – Зачем ты так, зайка. Я понимаю, ты расстроена… но ведь наш маленький Даниил – твой родной брат…

      – И твой родной брат, между прочим, тоже… и я ни капельки не расстроена!

      – Все равно. Это был его отец…

      – Да. Отец, который сам и вышиб поросенка из дома пинком под жирный зад. Или ты уже забыл, какой шум тогда поднялся? А еще мне папа говорил, и не раз, что исключил этого маленького мерзавца из завещания, и всякий раз у папы делалось такое страшное лицо! Пупсик, почему ты молчишь? Скажи нам что-нибудь толковое. Ты ведь юрист.

      Гордон как раз пытался прожевать колбасу.

      – Птенчик, не хочу тебя расстраивать…

      – Только не заводи опять про понедельник, тринадцатое, не то я громко закричу.

      – Почему ты меня постоянно перебиваешь? Стоит мне рот открыть, как ты тотчас начинаешь меня перебивать. Мне это совсем не нра…

      – Может, хватит? – обронила Виктория надменно.

      – Хорошо. Как юрист, скажу тебе, что сами по себе говорения и выражения лиц ничего не значат, ибо сonfessio extrajudicialis in se nulla est[1] и так далее. Совсем другое дело – документы, оформленные

Скачать книгу


<p>1</p>

Внесудебные признания сами по себе ничего не стоят (а то, что ничего не стоит, не может служить опорой) (лат.)