LITMIR.BIZ

Скачать книгу

говорит маменька, – тогда, пожалуй, лучше всего распрячь, Янссон, и поставить кобылу обратно в конюшню.

      Едва конюх затворил дверь передней, приходит папенька и говорит, что доктор все ж таки без ужина не уедет.

      – Ужин он, конечно, получит, – говорит маменька, – лишь бы не сидел после всю ночь.

      – Н-да, это одному Богу известно, – говорит папенька, – но ведь указать доктору на дверь никак нельзя.

      Он опять уходит к себе, а тетушка бормочет что-то вроде: тут, мол, аккурат как у Нильссонов из Вистеберги, глядишь, его еще и завтраком потчевать придется. Маменька говорит, что папеньке такое совершенно не по силам.

      – Завтра, поди, опять расхворается, – вздыхает она.

      Услышав эти маменькины слова, мы все расстраиваемся, злимся на доктора Пискатора, который никак не уедет. Нам кажется, все так же ужасно, как в тот вечер, когда папенька воротился домой с воспалением легких.

      Но аккурат когда мы вконец падаем духом, Алина Лаурелль вдруг начинает хохотать.

      – Пожалуй, я сумею выпроводить доктора домой, – говорит она, – если Луиза разрешит мне попробовать.

      – Конечно же я разрешаю, только постарайся не обижать его, – говорит маменька.

      – Нет-нет, ничего дурного я делать не собираюсь, – заверяет Алина.

      Она бросает рукоделие и встает. Маменька, тетушка Ловиса, и Анна, и Эмма, и Герда – все сидят бледные, потому что замерзли и опечалены. Но у Алины щеки горят румянцем, глаза сверкают.

      Раньше мы могли играть только на клавикордах, другого инструмента у нас не было, но несколько лет назад после кончины дедушки унаследовали его пианино, оно стоит в гостиной. И сейчас Алина идет в гостиную, нам слышно, как она открывает крышку. Потом зажигает свечи, шуршит бумагой, и мы понимаем, что она перебирает ноты, что-то ищет. А затем начинает играть марш.

      Мы молчим, сидим тихо-тихо, нас обуревает любопытство, поэтому мы не в силах ни вязать, ни шить.

      – Что это она играет? – спрашивает тетушка Ловиса. – По-моему, я слыхала этот марш раньше.

      – Верно, и я тоже, – говорит маменька. – А знаешь, это ведь “Марсельеза”!

      – В самом деле, ты права, – говорит тетушка Ловиса. – Замечательно красивый марш, приятно послушать его еще разок.

      – В моей юности его постоянно играли в Филипстаде, – говорит маменька, – помню, папенька очень радовался каждый раз, как его слышал.

      Маменька и тетушка Ловиса необычайно оживились, но мы – Анна, Эмма, Герда и я – ничегошеньки не понимаем.

      – “Марсельеза”, это что? – спрашивает Анна.

      – Французский марш, – отвечает маменька. – Его играли и пели во Франции во времена Французской революции. Слышите, какой красивый?

      – Никогда не слыхала, чтобы Алина так хорошо играла, – говорит тетушка Ловиса, – и мне очень интересно, что скажет об этой музыке доктор Пискатор.

      Тут я начинаю припоминать, что читала про “Марсельезу” не то во “Всеобщей истории для дам” Нёссельта, не то где-то еще.

      – Мне помнится, французы

Скачать книгу