Скачать книгу

человечка, завернутого в подол сутаны. Волосы младенца были темными, как у Агнес… Том уже принял решение, но не в силах был даже отвести взгляд от малыша.

      Пятнадцать или двадцать монахов, с топорами и пилами, появились на другом конце поляны. Оставаться дольше стало опасно – их могли заметить. Том и Эллен нырнули в заросли, и Том уже не мог видеть сына.

      Они осторожно пробрались сквозь кустарник, а когда оказались на дороге, со всех ног бросились бежать. Держась за руки, они пробежали триста или четыреста ярдов, на большее у Тома не хватило дыхания. Однако они были уже далеко, и теперь, сойдя с дороги, могли отдохнуть в укромном месте.

      Они уселись на травянистом берегу речки, пестревшем пятнами солнечного света. Том посмотрел на Эллен, которая лежала на спине, тяжело дыша; ее щеки горели, а губы улыбались ему. Платье на груди распахнулось, обнажив шею и холмик груди. Внезапно ему снова захотелось полюбовался ее наготой, и желание оказалось гораздо сильнее, чем чувство вины. Том наклонился, чтобы ее поцеловать, и замер: она была так прелестна, глаз не отвести. Когда он заговорил, то сам изумился собственным словам.

      – Эллен, – сказал Том, – будь моей женой.

      Глава 2

      I

      Питер из Уорегама был прирожденным смутьяном. В этот маленький лесной скит его перевели из главного монастыря в Кингсбридже, и легко было догадаться, почему кингсбриджский приор так стремился от него избавиться. Питер был высоким, поджарым человеком лет тридцати, он был умен и насмешлив и постоянно испытывал праведное негодование. Когда впервые отправился в поле с монахами скита, он работал с бешеной скоростью, обвинив остальных в лености. Однако, как ни странно, большинство монахов оказались в состоянии выдерживать его темп, и очень скоро самые молодые из них его уморили. Тогда он переключился на другие грехи, и следующим стало обжорство.

      Начал Питер с того, что отказался от мяса и съедал лишь половину порции хлеба. В течение дня он пил воду из ручья да разбавленное пиво и не притрагивался к вину. Он сделал замечание молодому крепкому монаху, когда тот попросил добавки каши, и довел до слез юношу, который шутки ради выпил чужое вино.

      «…Нет оснований упрекать монахов в чревоугодии», – размышлял приор Филип, спускаясь вместе с остальными братьями с холма к скиту, где их поджидал обед. Молодые послушники были худыми и мускулистыми, а монахи постарше – загорелыми и жилистыми. Ни один из них не был ни бледным, ни обрюзгшим, как бывает с людьми, которые много едят и ничего не делают. Филип считал, что монахи должны быть тощими, в противном случае они могли вызвать у бедняков зависть и ненависть к слугам Божьим.

      Характерно, что Питер представил свое обвинение в виде покаяния.

      – Грех чревоугодия лежит на мне, – сказал он, когда однажды утром монахи, прервав работу, расселись на поваленных деревьях и принялись есть ржаной хлеб, запивая его пивом. – Я ослушался завета Святого Бенедикта, который гласит, что монахи не должны есть мясо и пить вино. – Высоко подняв голову, он обвел сидящих взглядом; его черные глаза гордо сверкнули, остановившись на Филипе. – Но сей

Скачать книгу