Скачать книгу

Вот это-то и подвело, так как англичанин отлично знал, что многие этого никак сделать не могли, и благодаря этому заметил, что фразы были другие. Недолго думая, он пошел жаловаться к инспектору, что его обманули, и тот приказал работу повторить. В субботу, когда все уже ушли в отпуск, она была повторена, и тут уже пришлось действовать начистоту, потому что это явилось неожиданностью, да и англичанин зорко следил. Но зато мы же ему и отомстили, и во время урока стоял такой шум и был такой беспорядок, что англичанин, наверное, долго не забывал этого часа.

      Среди офицеров-преподавателей частенько от нас доставалось преподавателю алгебры и теоретической механики подполковнику М. (Михайлов. – Примеч. ред.)[12]. Это был человек небольшого роста, весьма кроткой наружности, всегда державший свою маленькую головку набок и обладавший нежным картавящим голоском. За эти качества мы его прозвали «куропаткой», что его очень обижало, и, когда на уроке раздавались звуки, напоминающие воркование куропатки, или кто-нибудь картавя произносил «куропаточка», он страшно изводился. Так доведенный до бешенства, он закричал: «Называйте меня львом, тигром, леопардом, но только не куропаткой», чем, конечно, доставил нам огромное удовольствие[13].

      Доставалось также преподавателю кораблестроения, ученому инженеру Ш. (предположительно, Шершов. – Примеч. ред.)[14], который немного заикался, и это заикание особенно проявлялось в начале урока. Например, когда он собирался что-либо говорить о постройке броненосцев, то сразу никак не мог сказать «броненосец», и у него выходило «бр… бр… броненосец», так мы его и прозвали «бр… бр… броненосец». Особенно для него трагичным был урок, когда он объяснял спуск корабля со стапеля и доходил до торжественного момента обрубания канатов, которыми держались на месте салазки, после чего корабль на них начинал медленно скользить вниз. По церемонии настоящего спуска при этом оркестр играл «Боже Царя храни…», караул брал «на караул», и присутствующие кричали «ура». Ну и мы, желая поставить бедного Ш. в глупое положение, все сразу вскакивали с мест, пели гимн и кричали «ура». Он же, будучи человеком застенчивым и деликатным, решительно не знал, как нас остановить в этом патриотическом порыве. После же того как это было проделано в нескольких отделениях, он стал объяснять спуск корабля перед самым концом урока и, когда раздавался звонок, быстро хватал журнал и убегал из класса.

      Много курьезов происходило и с нашим корпусным батюшкой, весьма заслуженным стариком протоиереем Б. (Белявский Капитон Васильевич. – Примеч. ред.)[15], человеком ученым и серьезным, но которого за его огромный рост, тонкую фигуру и жиденькую бородку мы прозвали «козой в сарафане». На уроках обычно кто-либо старался вступить с ним в богословский диспут, и старик скоро

Скачать книгу


<p>12</p>

По свидетельству В.А. Белли, прозвищем «Куропатка» гардемарины наградили А.Н. Михайлова, преподававшего у них дифференциальное и интегральное исчисление, аналитическую геометрию, затем – теорию корабля.

«Преподавал он хорошо, просто, доходчиво, задиктовывал важнейшие положения. Большой любитель музыки и сам музыкант, он был какой-то странный с виду, застенчивый, неловкий. Прозвали его “Куропатка”. А.Н. Михайлов знал это прозвище и говаривал: “Называйте меня, как хотите, ну, львом, тигром, но только не этой мерзкой птицей!”. Я сохранил об А.Н. Михайлове самые лучшие, теплые воспоминания. Умер он в Ленинграде в преклонном возрасте в 1930-х гг. Сколько я знаю, он был совершенно одинокий человек» (Белли В.А. В Российском Императорском флоте. Воспоминания. СПб., 2005. С. 70).

Михайлов Александр Николаевич (29.03.1866—?), полковник по Адмиралтейству за отличие (06.12.1910). Окончил Морское училище (1886), гидрографическое отделение Николаевской морской академии (1890). С 15.05.1895 – младший отделенный начальник Морского кадетского корпуса, с 28.04.1897 – его штатный преподаватель. В 1898 г. переведен из строевых офицеров в чины по Адмиралтейству. Воспитатель детей великого князя Константина Константиновича («К.Р.»).

<p>13</p>

А вот как изобразил сцену на занятиях у А.Н. Михайлова талантливый писатель русского морского зарубежья А.В. Зернин, закончивший Морской корпус в 1911 г.:

«Тщедушный и немного кривобокий, он давно покинул строй для академии, целиком ушел в преподавательскую работу и лишь по штату носил погоны полковника по Адмиралтейству. Душою он был тих и безобиден. Но, узнав, что его зовут “Куропаткой”, он вдруг не на шутку огорчился и просил переменить прозвище, предпочитая “Льва” или “Тигра”. Но язык юношества меток и остер. На “Льва” или “Тигра” никак нельзя было согласиться. Чтобы сделать ему какую-нибудь уступку, его стали звать просто “Птицей”. Но все это за глаза, конечно. Официально он оставался, как всегда, “господин полковник”.

Басицкий не успел собрать всех перьев. Одно из них, взлетев к потолку, зацепилось за абажур электрической лампы. Теперь оно соскользнуло и, плавно качаясь в воздухе, медленно спускалось преподавателю на стол. Взоры всего класса, прикованные к перу, описывали, следуя за ним, кривую ниспадавшей амплитуды, пока, наконец, перо не село на стол. “Птица” в этот момент делал обычные записи в журнале и ничего не видел. Тогда сидевший на передней парте дунул изо всех сил, чтобы угнать перо подальше, но оно, вспорхнув, село “Птице” на рукав. Частью испуганные, частью готовые прыснуть, гардемарины украдкой переглядывались между собой. В классе царила мертвая тишина. “Птица” кончил писать и поднял глаза.

– Прошу, господа, желающих к доске, в каком вам угодно порядке.

Взгляд полковника скользнул по рукаву. Заметив перо, он машинально смахнул его и, лишь несколько секунд спустя, точно с грустью задумался о чем-то.

Гардемаринам стало вдруг не по себе. В юных сердцах, у всех единодушно, проскользнуло доброе чувство. Захотелось сделать полковнику что-нибудь приятное, и все были наказаны тем, что ничего нельзя было сделать» (Зернин А.В. Гардемарины. СПб., 2012. С. 4–5).

<p>14</p>

Шершов Александр Павлович (26.07.1874—07.05.1958), инженер-вице-адмирал (24.03.1944), профессор (1930). Окончил Техническое училище Морского ведомства (1895), кораблестроительный отдел Николаевской морской академии (1898). Служил в чертежной С.-Петербургского порта (1899–1903), кораблестроительном отделении Морского технического комитета (1903–1910), Главном управлении кораблестроения (1911–1912), наблюдал за постройкой кораблей. Автор многих научных работ и известной книги «История военного кораблестроения с древнейших времен до наших дней» (1940).

<p>15</p>

Белявский Капитон Васильевич (1833—03.12.1912), митрофорный протоиерей. Из семьи священнослужителя. После Смоленской духовной семинарии учился в С.-Петербургской духовной академии, окончил в 1857 г. со степенью кандидата и в следующем году определен учителем в Александро-Невское духовное училище. В 1860 г. возведен в степень магистра и в 1861 г. рукоположен в священники к церкви Св. Спиридона при СПб. Елизаветинском училище с назначением законоучителем в этом училище. В 1872 г. переведен к церкви Морского училища на должность священника и законоучителя, оставался в должности до 1906 г. С 1873 по 1884 гг. ежегодно бывал в плаваниях на учебных судах.