Скачать книгу

занимавший комнаты в том же коридоре (с женой и сестрой), увидел детей. Он остановился перед ними, поставил детей рядом, отступил назад с восторгом на лице и сказал: «Выглядят очень хорошо». Я была счастлива, что Ленин проявил интерес к такому пустяку. С этого дня дети надевали свои рубашки без всякого протеста.

      [1918]

      В конце концов сопротивление было сломлено, большинство Центрального Комитета высказалось за переезд, и 12 марта (1918) правительство выехало в Москву. Чтоб смягчить впечатление от разжалования октябрьской столицы, я оставался еще, в течение недели или полутора, в Питере. Железнодорожная администрация продержала меня при отъезде на вокзале несколько лишних часов: саботаж свертывался, но еще был силен. В Москву я прибыл на другой день после назначения меня комиссаром по военным делам.

      Со своей средневековой стеной и бесчисленными золочеными куполами Кремль, в качестве крепости революционной диктатуры, казался совершеннейшим парадоксом. Правда, и Смольный, где помещался раньше институт благородных девиц, не был прошлым своим предназначен для рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. До марта 1918 г. я в Кремле никогда не бывал, как и вообще не знал Москвы, за исключением одного-единственного здания: Бутырской пересыльной тюрьмы, в башне которой я провел шесть месяцев холодною зимою 98–99 гг. В качестве посетителя можно бы созерцательно любоваться кремлевской стариной, дворцом Грозного и Грановитой палатой. Но нам приходилось здесь поселяться надолго. Тесное повседневное соприкосновение двух исторических полюсов, двух непримиримых культур и удивляло, и забавляло. Проезжая по торцовой мостовой мимо Николаевского дворца, я не раз поглядывал искоса на царь-пушку и царь-колокол…

      В Кавалерском корпусе, напротив Потешного дворца, жили до революции чиновники Кремля. Весь нижний этаж занимал сановный комендант. Его квартиру теперь разбили на несколько частей. С Лениным мы поселились через коридор. Столовая была общая. Кормились тогда в Кремле из рук вон плохо. Взамен мяса давали солонину. Мука и крупа были с песком. Только красной кетовой икры было в изобилии вследствие прекращения экспорта. Этой неизменной икрой окрашены не только в моей памяти первые годы революции.

      С Лениным мы по десятку раз на день встречались в коридоре и заходили друг к другу обменяться замечаниями, которые иногда затягивались минут на десять и даже на четверть часа, а это была для нас обоих большая единица времени. У Ленина была в тот период разговорчивость, конечно, на ленинский масштаб. Слишком много было нового, слишком много предстояло неизвестного, приходилось перестраивать себя и других на новый лад. Была поэтому потребность от частного переходить к общему, и наоборот. Облачко брест-литовских разногласий рассеялось бесследно. Отношение Ленина ко мне и членам моей семьи было исключительно задушевное и внимательное[59]. Он часто перехватывал наших мальчиков в коридоре и возился с ними.

      По книге Н. Седовой и В. Сержа «Жизнь и смерть Льва Троцкого»

      Столовая

Скачать книгу


<p>59</p>

Народный взгляд на взаимоотношения ЛД и Ленина можно оценить по частушке того времени:

Ленин Троцкому сказал:«Я мешок муки достал!Мне кулич, тебе маца».Ламца-дрица, лам-ца-ца!

Мацу ЛД ел только в раннем детстве. Но частушка, при всей примитивности, верно отражает реалии поры «военного коммунизма»: а) экономические взаимосвязи («достал» и распределяю); б) дружбу персонажей. (Примеч. авт.)