Цепь грифона - Сергей Максимов Грифон

Скачать книгу

генерала, снова был готов его выхаживать. Была у этой болезни такая особенность – тиф не всегда отступал сразу. Иногда возвращался. Такой тиф так и назывался: «обратный тиф». Кроме приступа слабости, душевное состояние Мирка-Суровцева было не менее мучительно. Он поднял голову и, глядя помутневшими глазами на капитана, вдруг спросил:

      – Саша, у тебя спирт или самогон есть?

      Можно было и не спрашивать. Чем-чем, а спиртным Соткин запасся основательно.

      – Чудной вы, право, ваше превосходительство. То от винного запаха кривитесь, а то самогона вам подавай. Найдётся. Здесь у меня даже коньяк есть. Коньяку не желаете?

      Совсем непьющий, по царившим в офицерской среде меркам, Суровцев долго соображал, что ему лучше выпить.

      – Что бы ты мне посоветовал? – спросил он.

      – Вам бы я посоветовал выпить воды. Да случай таков, что и вправду сама душа просит. Водки сейчас выпьем, – после небольшого раздумья, сопровождавшегося оценивающими взглядами, брошенными на себя и на генерала, объявил Александр Александрович.

      Быстро и сноровисто Соткин накрыл на стол. Вслед за литровой бутылкой водки на столе появились две банки мясных консервов, несколько сухарей чёрного хлеба и большая головка чеснока. Открыв консервы и плеснув водки в две жестяные кружки, Александр Александрович сел напротив генерала.

      Они подняли кружки. С минуту молча смотрели друг на друга. Так и не проронив ни слова, выпили. Даже не закусив как следует и не почувствовав вкуса водки, Суровцев потянулся за литровкой. Снова налил себе. Налил Соткину. Один, под внимательным и укоризненным взглядом капитана, опять выпил. И лишь потом принялся закусывать.

      Опьянение приходило крайне медленно. Точно такое же состояние он уже испытывал три года тому назад. В тот самый день, когда на железнодорожном вокзале в Могилёве толпа матросов и солдат растерзала последнего законного главнокомандующего русской армией генерала Духонина. Потом толпа начала избивать и убивать офицеров. Едва не убили его самого. Матрос атлетического телосложения и богатырского роста мог лишить жизни одним ударом огромного кулака. И лишил бы, не опереди его Суровцев. И тогда, и сейчас у него не было другого выбора. Сергей Георгиевич не испытывал заблуждений в отношении гуманности новой власти. Но мучило его не это, а сама противоестественность и непреодолимость сложившегося положения, когда представители одного народа уничтожают друг друга, и решительно нет даже малых шансов к примирению. Мало того, на мучительную, трагическую обыденность братоубийства накладывалась незаживающая, невыносимая личная драма.

      Разочарование. Какое красивое, грустное и глубокое по смыслу слово! Очарование жизнью и чары любви были погребены кровавой и суровой действительностью Гражданской войны. Армии Колчака разгромлены, любимая женщина с другим мужчиной. Соперник оказывался и победителем в войне, и более удачливым в любви. Было жалко себя. В последние годы он не сделал ничего против совести,

Скачать книгу