LITMIR.BIZ

Скачать книгу

действовал в своем стиле, говорил напористо, жестко, и я понял – для себя он все уже решил. Как понял и другое – разъяснять ему юридическую несостоятельность вопроса бессмысленно, и перевел разговор в политическую плоскость:

      – Борис Николаевич, зачем вам это надо – распускать Думу? У вас и без этого есть все шансы выиграть выборы. А Запад поймет роспуск Думы негативно. Да потом Дума все же, какая она ни есть, была избрана в соответствии с Конституцией, распускать ее – значит нарушить Основной Закон России…

      Привожу аргумент за аргументом, вижу – не действует. В конце концов я сказал:

      – Борис Николаевич, я бы десять раз подумал, прежде чем это сделать.

      – Ваша позиция мне понятна, – произнес президент, и мы с ним распрощались.

      Следом за мной в кабинет зашел Куликов, потом приехал Туманов… Всем президент говорил, что предыдущие посетители (в том числе и я) были согласны с разгоном Думы.

      В тревожном, каком-то надломленном состоянии я уехал к себе в прокуратуру, на Большую Дмитровку. Надо было что-то делать. Пока я сидел, раздумывал, раздался телефонный звонок по вертушке. Звонил Анатолий Сергеевич Куликов. Он также находился в каком-то тревожном, подвешенном состоянии.

      – Я, – сказал он, – собрал своих замов, и все они в один голос заявили: «Это – авантюра! И вообще, это приведет к непредсказуемым последствиям. У нас не хватит ни сил, ни средств, чтобы удержать страну в ровном состоянии. Вдруг начнутся волнения? МВД просто не справится со своей задачей…»

      Решили поступить так – вызвать Туманова, председателя Конституционного суда, и переговорить втроем.

      Собрались у меня на Большой Дмитровке, все трое. Туманов – хотя и довольно вяло – нас поддержал: не дело это – разгонять Госдуму. Решили ехать к президенту. Втроем.

      Было понятно, что президенту вообще мало кто говорит правду. Ни помощники, ни советники. Никто не говорит ему, как воспринимаются его реформы, что говорят о нем. Это давняя болезнь российского чиновничества замазывать глаза начальству, черное выдавать за голубое, а фиолетовое (фиолетовый цвет на Востоке – цвет траура) за розовое. Туманов – человек, который стоял на страже Конституции, должен был действовать более жестко.

      Приехали в Кремль, у Ельцина кто-то сидит. Помощник доложил о нашем приезде. Мы договорились, что первым начинаю я, затем Куликов и последним самый нерешительный, Владимир Александрович Туманов.

      Президенту не понравилось, что мы приехали втроем. Встретил он нас настороженно, взгляд недобрый, исподлобья – у него всегда было великолепное чутье, у нашего Бориса Николаевича. Хмуро кивнул, усадил нас в кресла:

      – Ну?

      Я, как и договорились, начал первым. Привел, как мне кажется, все доводы из тех, что имелись в нашем законодательстве, – ничего постарался не упустить. Нельзя разгонять Думу, мы этим ничего не приобретем, только потеряем…

      Ельцин отрицательно покачал головой:

      – Нет, вы меня не убедили.

      Мою речь продолжил Куликов. Он очень доказательно и очень взвешенно говорил о том,

Скачать книгу