Скачать книгу

один из другого, добилась оригинального звучания, сумев сохранить интенсивность каждого. Эти краски она вобрала в подсознание еще ребенком, когда жила у дедушки с бабушкой в Казахстане. Строители среднеазиатских мечетей намного раньше европейцев освоили естественное соседство сине-зеленого, как мавры первыми использовали охряно-фиолетовые оттенки в керамике.

      Составляющей очарования картин Ирины является сознательный наив руки и глаза художницы, загадочная недосказанность, многозначность. Пустые пятна лиц, незавершенные конечности, самостоятельная жизнь фона – огромных ярко-красных губ и жадных влажных языков – становятся стилем. Стилем ее собственным, переплавившим многое, но не похожим ни на один из предшествующих. По склонности к кроваво-красному и напряженности сюжета ее картины можно поставить в один ряд с творениями неповторимой мексиканки Фриды Кало[12], тоже игравшей в трагическую наивность.

      Фейерверк мыслей и чувств, пронизанных глубоким душевным волнением, – таков обобщенный образ творчества Ирины Исагалиевой. В последних работах все более осязаемо проступает тревога, предчувствие невозможности завершить задуманное, взять планку, которую она сама так высоко подняла. Перед ее воспаленным взором маячит призрак смерти, и она пытается остановить время, неумолимо отмеренное собственной кистью на часах «Последнего танца». Милая московская хохотушка в действительности несла в себе долго сдерживаемый бурный темперамент и чувственность восточной женщины, томительную жажду самоутверждения, независимости и известности. При этом нравственный компонент оставался для нее определяющим. Считая себя казашкой, она страстно желала прославить свой народ, о котором так мало знают на других континентах, и надеялась, что сил на это хватит. Не хватило. Она умерла на пути к своей мечте.

      Десять лет ее картины пылились в забвении на дачном чердаке у матери, Ларисы Марковны. Некоторые еще и сегодня лежат там нераспакованные. Под давлением и при поддержке родственников она организовала персональный показ работ, несколько небольших статей в газетах и журналах с выдержками из дневников и иллюстрациями. Посмертная выставка в какой-то мере устранила несправедливость и позволила звезде Ирины взойти на художественном небосклоне. Две девочки из Рязани – Айсу и Эльза – написали в книге отзывов: «Как хорошо, что была такая женщина, и мы надеемся, что ее картины будут жить вечно». Добрые наивные дети! Вечного нет ничего. Память крайне редко пересекает столетия. Уходят поколения, стираются имена, на слуху остается ничтожная часть сверхталантливых или сверхвезучих. Многие достойные незаслуженно забыты, другие так и не достигли популярности или остались непоняты. Внезапно вынырнувшие из безвестности картины Исагалиевой пленяли своеобразным обличьем, сильным эмоциональным зарядом и скрытым трагизмом. Это цепляло, подталкивало разузнать историю создателя столь необычных полотен, чтобы глубже проникнуть в их смысл. А когда ко мне попали заметки художницы, я испытала безудержную потребность о ней написать, чтобы как можно больше людей

Скачать книгу


<p>12</p>

Кало Фрида (1907—1954) – мексиканская художница, жена известного монументалиста Диего Риверы.