LITMIR.BIZ

      Сказать, что я удивилась – ничего не сказать.

      – Что это?

      – Ты не знаешь? – немножко разочарованно спросила Ивашкевич.

      – Как раз знаю. «Странная миссис Сэвидж». Обожаю эту пьесу.

      Ивашкевич приобняла меня:

      – Так и знала, что ты моя потерянная сестра. А почему я сварганила плакатик… – Поля вздохнула. – Дурацкий мой характер: взрываюсь, бешусь из-за ерунды и мне часто кажется, что я всех раздражаю. Что меня невозможно любить, вот такую. Знаешь, когда впервые смотрела спектакль по телевизору, разревелась на этой сцене… потому что подумала об этом же: сколько прекрасных случаев я упустила! И сколько раз была уверена, что всех только бешу.

      – Ты-то? – поразилась я. – Тебя все любят.

      – Прям уж все!

      – Ну, в том смысле, что ты всем очень нравишься, ты популярна.

      – Да я знаю, – вздохнула Поля, из чего я сделала вывод, что это не совсем то, что ей нужно. – Вот потому читаю-перечитываю отрывок из пьесы… Успокаивает, что ли… когда накатит меланхолия.

      – Всё-таки нравятся тебе плакаты, двадцатые годы по тебе плачут! – решила я шуткой подколоть Полю, чтобы она прямо сейчас не впала в меланхолию. – Не на демонстрацию приволочь какое-нибудь «Долой!», так хоть дома повесить, – мы вместе рассмеялись.

      Удивительно, какие люди могут мучиться дурацкими комплексами! Никогда бы не подумала такого про Ивашкевич, несмотря на её действительно непростой характер, который мне ещё предстояло изучить в полной мере.

      К весне мы с Полей ходили по институту под ручку, не расставаясь. Нам нравилась одна и та же музыка (техно, новая волна), одни и те же книги и фильмы: к примеру, мы по сто раз возвращались к персонажам романа Митчелл, препарируя героев с психологической точки зрения – особенно женщин, разумеется; или взахлёб обсуждали экранизации Стивена Кинга, сравнивая их с первоисточником. Правда, тут Полинино преимущество было очевидным: она читала Кинга в оригинале, ей открывалось больше, чем мне, её анализ получался тоньше и интереснее. Поэтому я больше слушала и внимала. Разумеется, много говорили о происходящем в стране, обо всём прочитанном, ещё совсем недавно запрещённом, что полностью меняло картину мира, перепахивало мозги и заставляло чувствовать боль. Об этой боли мы тоже много разговаривали. Для Полины политическая часть жизни была очень важна, слишком явно доминировала, выталкивая всё прочее из её сознания. В конце концов, именно эта страсть определит всё – и её жизнь, и наши отношения. Но потом, потом…

      Главное, что нам всегда было, о чём поговорить – и весело, и очень серьёзно.

      Полина играла роль неформального лидера в студенческом коллективе – плечом к плечу с Тимуром, но не отпуская моей руки. С какого-то момента я, точно важная персона, ходила по институту с сопровождением, между двух высоких и красивых: ошую меня постоянно возвышался Тимур, одесную царила красавица

Скачать книгу