LITMIR.BIZ

      В Баку старушка – нянечка родилки —

      погромщикам сказала не в обман:

      «Назад! Я перепутала все бирки…

      Теперь вам не узнать – кто из армян…»

      И кто – с велосипедными цепями,

      кто – с финкой, кто – с обломком кирпича,

      погромщики угрюмо отступали,

      «Предательница!» – сдавленно рыча.

      А за спиной старушки без печали,

      к их счастью, видя мир наоборот,

      народы одинаково пищали,

      совсем не зная – кто какой народ.

      Любой из нас – мозаика кровинок.

      Любой еврей – араб, араб – еврей.

      И если кто-то в чьей-то крови вымок,

      то вымок сдуру, сослепу – в своей.

      Мы из родилки общей, не пробирки.

      Бог перед сумасшедшим топором

      Нам до рожденья перепутал бирки,

      И каждый наш погром – самопогром.

      Наш общий Бог, спаси от свар кровавых

      детей Аллаха, Будды и Христа,

      той няней перепутанных в кроватках,

      безбирочных, как жизнь и красота…

      Заменила лишь бездарь на бездарь

      да «товарищи» на «господа»

      та Россия, которая «Бесов»

      не прочтет никогда.

      Наши глиняные исполины

      сладко чувствуют гений царя,

      и убийц своих лепит из глины

      наша интеллигенция.

      Та Россия, которая «Бесов»

      не прочтет никогда,

      не найдет дуэлянтов-дантесов,

      а в затылок «пришьет» без стыда.

      Зомбизированно, по заказу

      нам бабахать разрешено

      по парламенту, по Кавказу,

      по самим себе заодно.

      Страх пронизывает морозный,

      будто с «вальтером» в рукаве,

      весь разбомбленный, город Грозный

      бродит призраком по Москве.

      Разэкраненным быть – это тяжко.

      Кровь – оплата экранных минут.

      Ларрикинговские подтяжки

      только мертвому телу не жмут.

      Над могилой застыв, как над бездной,

      с похмелюги в ногах нетверда,

      та Россия, которая «Бесов»

      не прочтет никогда.

      Все убийства теперь заказные,

      и вокруг мокродельцы, ворье.

      Ты сама себе, что ли, Россия,

      заказала убийство свое?!

      Само упало яблоко с небес

      или в траву его подбросил бес?

      А может, ангел сбил крылом с ветвей

      или столкнул руладой соловей?

      Ударился о землю нежный бок,

      и брызнул из него шипящий сок,

      прося меня: «Скорее подбери…» —

      чуть зазвенели зернышки внутри.

      Светясь, лежало яблоко в росе,

      и не хотело быть оно, как все,

      и отдыхало телом и душой,

      как малая планета на большой.

      А в трещину его, ничуть не зла,

      оса так вожделеюще вползла,

      и, яблоко качая на весу,

      с

Скачать книгу