LITMIR.BIZ

Скачать книгу

За два года в Санкт-Петербурге произошло двадцать шесть стачек. Только в 1890-х годах Россия увидит забастовки такого масштаба. Члены «Северно-русского рабочего союза» играли видную роль в этих забастовках. К началу 1879 года волнения достигли своего апогея: в них участвовали двести рабочих-организаторов, и ещё столько же человек, тщательно распределённых по различным фабрикам и заводам, находились в резерве. Все они были связаны с центральным органом. Кружки рабочих даже имели библиотеку, книги из которой тщательным образом распределялись между подпольными группами и широко использовались даже за пределами «Союза». Изобретательный Халтурин основал подпольную типографию. Обнорский заключил соглашения с рабочими группами в Варшаве, и это, как удовлетворённо отмечал Плеханов, «был едва ли не первый пример дружеских сношений русских рабочих с польскими»[31].

      Но через несколько месяцев после выхода первого номера нелегальной газеты «Рабочая заря» полиция разгромила типографию «Союза», а большую часть членов этой организации – в результате волны арестов – ждала либо каторга, либо тюрьма, либо изгнание. Результат крушения первой крепкой рабочей организации был катастрофическим. Халтурин сотоварищи сделали пессимистические выводы и повернулись к терроризму. Исправление террористической ошибки далось ценой бесчисленных напрасных жертв и отняло у движения целое десятилетие.

      С самого начала революционное движение в России раздирала полемика между «пропагандистами» и «бунтарями» – двумя линиями, истоки которых прослеживались во взглядах Лаврова и Бакунина соответственно. Неудачи «хождения в народ» привели две эти линии к точке полного открытого разрыва. В 1874–1875 годах в России появились тысячи политических заключённых – молодых людей, заплативших за неповиновение ценой свободы. Некоторые из них были затем освобождены под залог и находились под наблюдением. Другие административным предписанием были сосланы в Сибирь. Остальные просто сгнили в тюрьме в ожидании суда. Некоторые из тех, кто остался на свободе и продолжал политическую активность, решили вернуться в деревни в качестве школьных учителей и врачей, полностью посвятив себя скромному преподавательскому труду в ожидании лучших времён. Иные же, осознав ложность теории Бакунина о «инстинктивно революционном крестьянстве», стали искать другую дорогу.

      «Земля и воля» никогда не была массовой организацией. Несколько десятков человек, в основном студенты в возрасте от двадцати до тридцати лет, – таков был её активный состав. Но семена распада были посеяны в ней в самого начала. Последователи Лаврова стремились «раскрыть людям глаза» путём пропаганды. В народе нужно пробуждать не чувство, а сознание, утверждал Пётр Лавров[32]. Неудачные попытки организовать массовое движение крестьянства при помощи пропаганды положили начало новой теории, которая перевернула бакунизм с ног на голову. Часть народников совершила поворот на сто восемьдесят градусов, перейдя от «отрицания

Скачать книгу