LITMIR.BIZ

      Все же несколько лет Лариса Ивановна и Петр Иванович чуть поджимали губы и несколько натянуто улыбались, когда Лиля и Орест, завидя друг друга, бросались друг другу навстречу с объятиями. Они обнимались по-детски неуклюже, как медвежата, и выглядело это проявление приязни невозможно трогательно. Они общались только с собой, ни ей, ни ему больше никто не был нужен.

      – Перерастут, – почему-то говорила Лариса Ивановна Петру Ивановичу. – По крайней мере, он всегда чисто одет и вполне воспитан. Нина – прекрасная женщина!

      – А гены куда денешь? – странно отвечал Петр Иванович.

      – Рано об этом говорить!

      – Эта детская дружба может всем нам выйти боком!

      Тем не менее они считали себя людьми широких взглядов и из «демократических соображений» не препятствовали общению детей, разрешали приглашать Ореста домой, но Лилю к нему никогда не пускали: «Лучше пусть он к нам приходит, у тебя отдельная комната, никому не мешаете, и мама вас вкусненьким накормит»

      Когда Петр Иванович в очередной раз встречал родителя Ореста в непотребном виде, непременно бубнил себе под нос:

      – Нет, это будет чистой воды разбазаривание генофонда! Ни за что! Мой отборный, чистый цветочек! Тонкая селекция и это! – он брезгливо кривился.

      Вообще, как специалист, он верил в желание людей преодолеть наследственные пороки, даже верил в попытки, но не верил в результат. Он знал так мало победителей, что они исчезали в общей массе побежденных пороком. Встать на путь наследственного алкоголизма мог только тот, кто искал силы в себе, сам себе давал зарок. Таких людей единицы на тысячи. В основном благие намерения цеплялись за кого-то другого: ради тебя готов на все. Это было крайне уязвимой мотивацией, потому что любой изъян или ущерб в отношениях снова выводил на проторенную предками дорожку – к бутылке. Перспективы Ореста Петра Ивановича не радовали.

      Однако вскоре Дубровские вздохнули свободно. В старшей группе сада Лариса Ивановна заметила перемену в дочери: та перестала смотреть на Ореста с радостным восторгом, прыгать на месте и хлопать в ладоши при его появлении, словно получила супер приз. Теперь ее отношение к нему стало покровительственным, снисходительным и доброжелательным в том виде, который невозможно испытывать к жениху, даже если ему всего шесть лет. Девочка перестала искать одобрения и восхищения в глазах Ореста, ей даже стало неважно, нравится ему то, что занимает ее, или нет, она оставалась привычно внимательной к нему и ласковой в силу своей натуры и не более того. Лариса Ивановна специально какое-то время наблюдала за детьми, утвердилась в своем впечатлении и внутренне выдохнула. Она рассказала о своем открытии мужу, тот поверил ей, как верил всегда и во всем, и больше на этот счет они не беспокоились.