LITMIR.BIZ

      – И они по своей воле отгораживаются от Аннуина, да?

      Кромка мира: Бендигейд Вран

      Это не воля, Жеребенок. Это иное – и я не знаю ему названия.

      Но – они уходят от нас. Рвут единство Аннуина и Прайдена. Вернее – пока еще не рвут. Только ослабляют.

      Но скоро и разорвут.

      Араун понял опасность. Он поспешил обменяться властью с Пуйлом; твоя мать была готова терпеть насмешки хуже рабыни, лишь бы Придери стал вторым человеческим королем Аннуина…

      Теперь – ты.

      Помни, Жеребенок: дело не в священном стаде. Даже если… то есть когда вы отвоюете его у Гвидиона, миры всё равно будут расходиться. Нужно что-то иное, Марх. Что-то, что оставит людям всеведенье.

      Поверх такого обольстительного и неотвратимо губящего их разума.

      Марх очнулся в Корнуолле.

      Он лежал на камнях рядом с башней. Тинтагел.

      Король (теперь – действительно король? кажется – да, но впрочем, неважно) помнил весь свой разговор с Враном, но судьбы миров сейчас ничего не значили перед первым долгом хозяина.

      Хозяина хоть простой усадьбы, хоть замка, хоть страны.

      Обвести свои границы.

      Опахать владения на быках.

      А чтобы оберечь Корнуолл от гнева Манавидана, его надо опахать совсем не на тех быках, которых крестьяне понукают в поле.

      Совсем не на тех.

      Кромка мира: Марх

      Изначальные.

      Бушующее море – вотчина Манавидана, пучины Рианедд, бездны Ворруда – всё это было лишь каплей меж рогов подземного Пейбиау.

      Безмятежное сияние полудня, тучи, грозы, ураганы – это лишь один вздох небесного Нинниау.

      Мир людей… да пожалуй что и Аннуин – лишь прах под копытами двух Быков.

      Они суть предел мироздания. Граница границ.

      Тот, кто сумеет запрячь их и провести борозду, – создаст несокрушимую грань.

      Впрячь в одно ярмо преисподнюю и высь.