Польские земли под властью Петербурга. От Венского конгресса до Первой мировой - Мальте Рольф Historia Rossica

Скачать книгу

и культурной автономии Галиции после 1867 года и с образованием Германской империи в 1871 году различия эти дополнительно углубились. Однако и в пределах Российской империи части бывшей польско-литовской шляхетской республики расходились все дальше друг от друга – под воздействием мер, принимаемых правительством. Политика в отношении Царства Польского и западных губерний различалась уже и до 1863 года, но после подавления Январского восстания это приобрело совершенно иной качественный и количественный масштаб129.

      В данной главе в центре нашего внимания будут события в Царстве Польском и те мероприятия, которыми Петербург отреагировал на Январское восстание и которые привели к установлению административного режима, просуществовавшего вплоть до Первой мировой войны.

      Список директив был длинен130, однако это никоим образом не должно создавать у нас иллюзию, будто речь шла о реализации некой единой политической программы. Речь шла скорее о длительном процессе преобразований – на это указывает хотя бы уже тот факт, что многие из мер, которыми правительство пыталось укрепить свою власть в неспокойных провинциях, были приняты только в 70‐е годы, т. е. более десяти лет спустя после восстания131.

      Вопреки отсутствию единого плана, многие меры, принятые после 1863–1864 годов, имели долговременный эффект. Уже назначение нового наместника в лице Ф. Ф. Берга летом 1863 года ясно показывало, что Петербург проводит жесткую линию на последовательную борьбу с повстанцами. Как и его виленский коллега Михаил Муравьев, Берг усилил репрессии против тех, чье участие в восстании считал доказанным. В условиях военного положения он имел возможность лично приговаривать людей к смерти или ссылке и к конфискации имущества132. В общей сложности Берг казнил по суду более 400 человек, сослал многие тысячи и конфисковал 1660 имений польских дворян. Последняя карательная мера, как и взимавшиеся со шляхты особые подати для содержания российской армии, указывает на то, что Берг и его петербургское начальство рассматривали прежде всего именно аристократов-поляков в качестве зачинщиков восстания и потому старались надолго ослабить их позиции в обществе133.

      На то же было нацелено и провозглашенное царем 19 февраля 1864 года, в разгар восстания, освобождение крестьян в Царстве Польском. Разработанная Н. Милютиным реформа была призвана, во-первых, лишить восстание потенциальной поддержки со стороны крестьянства и нейтрализовать земельную реформу, провозглашенную революционным Национальным комитетом в январе 1863 года, а во-вторых – постепенно обеспечить маргинализацию польского дворянства. Одновременно Милютин полагал, что крестьянство, облагодетельствованное реформой, станет опорой императорской власти в Царстве Польском. Соответствующий топос о «верном» и «благодарном» польском крестьянине встречается и в донесениях чиновников, написанных в начале XX века Скачать книгу

<p>129</p>

К «западным губерниям» относились следующие девять: Ковенская, Виленская, Витебская, Гродненская, Минская, Могилевская, Волынская, Киевская и Подольская. Подчинялись они по большей части генерал-губернаторам в Вильне и Киеве. См.: Beauvois D. La bataille de la terre en Ukraine; Idem. Pouvoir russe et noblesse polonaise; Долбилов М. Д., Миллер А. И. (ред.). Западные окраины; Долбилов М. Д. Русский край, чужая вера; Он же. Культурная идиома возрождения России; Dolbilov M. Russification and the Bureaucratic Mind; Комзолова A. A. Политика самодержавия в Северо-Западном крае; LeDonne J. P. Frontier Governors General, 1772–1825. I. The Western Frontier; Idem. Frontier Governors General, 1772–1825. II. The Southern Frontier; Matsuzato K. The Issue of Zemstvos; Miller A. Shaping Russian and Ukrainian Identities; Idem. The Ukrainian Question; Rodkiewicz W. Russian Nationality Policy; Snyder T. The Reconstruction of Nations; Staliunas D. The Pole in the Policy; Сталюнас Д. Границы в пограничье; Velychenko S. Identities, Loyalties, and Service; Vulpius R. Ukrainische Nation und zwei Konfessionen; Idem. Nationalisierung der Religion; Weeks T. R. Defining Us and Them; Idem. Nation and State in Late Imperial Russia; Idem. A National Triangle; Woolhiser C. Constructing National Identities in the Polish-Belarusian Borderlands.

<p>130</p>

См.: Сборник административных постановлений Царства Польского. Ведомство внутренних и духовных дел. Варшава, 1866. Т. 1; ГАРФ. Ф. 102. Оп. 254. Д. 1 [Обозрение мер Правительства, принятых по Царству Польскому после 1863 года, 1880].

<p>131</p>

Позже, в ретроспективных описаниях, эти отдельные мероприятия зачастую начинали выглядеть как части единой концепции. См., например: Askenazy S. Sto lat zarządu w Królestwie Polskiem 1800–1900. Lwów, 1903; Koskowski B. Ustrój administracyjny // Gloger Z., Janowski A., Koskowski B. et al. (red.). Królestwo Polskie. Warszawa, 1905. S. 179–180; Krzemiński S. Dwadzieścia pięć lat Rosji w Polsce (1863–1888). Lemberg, 1892; Wasilewski L. Administracja rosyjska w Królestwie Polskim. Wien, 1915.

<p>132</p>

См.: Сборник циркуляров военно-полицейского управления в Царстве Польском 1863–1866 годов. Варшава, 1867. См. также: Долбилов M. Конструирование образов мятежа. Политика М. Н. Муравьева в Литовско-Белорусском крае в 1863–1865 гг. как объект историко-антропологического анализа // Филюшкин А. И. (ред.). Actio Nova 2000: Сборник статей. М., 2000. С. 338–408.

<p>133</p>

См.: Качинская Э. Поляки в Сибири. С. 265–277.