LITMIR.BIZ

      – Безумие – отрава… – я запнулась, вглядываясь в рукописные строчки Книги поэзий, – оправа для любви.

      – Верно, дитя, – Великая жрица Майра одобрительно кивнула, а я подумала, что мой – первый – вариант куда правдивее. Но второй несомненно поэтичнее, а уж мудрейшему Алиссану виднее, как складывать слова в стихи.

      Шел урок снартарилла – языка солнечных эльфов. Одна из немногих наук, которую я впитывала охотнее, чем песок воду. Волей или шуткой богов, но так вышло, что я простолюдинка среди Перворожденных, человек в обители снарров. И если в моих силах хоть немного уравнять шаткое положение, глупо этим шансом не воспользоваться. И пусть большинство давно перешло на всеобщий, и снартарилл остался прерогативой официальных документов да императорской короны, между собой некоторые эльфы до сих пор беседовали на своем.

      Уязвляло то, как Феликс переходил на снартарилл, если я становилась случайным свидетелем его разговоров с советниками или военачальниками. Последние, к их чести, имели больше уважения и в моем присутствии заговаривали исключительно на всеобщем. А он… В сердце распускались ядовитые цветы обиды. Я ведь могла его полюбить. Чистой и незамутненной любовью девчонки, впервые познавшей мужчину. Его – императора, супруга, защитника…

      – Дитя, ты напрасно призываешь тьму к себе в душу, – синие глаза древней снарр'ит6 были самой вечностью. Не раз казалось, что жрица видит меня насквозь, и сейчас мурашки пробрались под плотное платье. Не стоило забывать, что эта красивая светловолосая женщина – с виду едва ли разменявшая четвертый десяток – застала Пятую Эпоху. А это очень, очень давно! Такая седая древность, что мне и не снилась. Нет, снарры не бессмертны, как это рисуют сказки, но по сравнению с человеческим веком их жизнь можно приравнять к бессмертию. Увядание эльфов происходит так же медленно, как опадание листвы для бабочки-однодневки. Так говорит жрец Саймон, мой учитель из числа людей.

      – Простите, снарр'ит? – пропасть между нашими расами дышала холодом вечных снегов. Меньше всего хотелось, чтобы жрица узнала о моих неподобающих мыслях…и донесла императору.

      – Безумие – оправа для любви, – повторила древняя строчки поэмы, – его любви к тебе.

      Я вздрогнула. Нет никаких сомнений, что она говорит о Феликсе. Но зачем? Это такая проповедь? И почему мне напоминают о его якобы любви, когда я почти убедила себя в том, что имею полное право тянуться к теплу другого человека?

      – Давайте вернемся к творчеству Алиссана, – довольно холодно проговорила я.

      – Непременно, Лидия, – Майра смотрела мягко и ласково, – но я хотела бы помочь тебе не только в снартарилле. Я знаю, что ты чувствуешь.

      Да неужели?

      – Феликс разрушает все, к чему прикасается, – продолжила жрица, – его любовь – тяжкое бремя. Ты знаешь, почему?

      Что за глупые вопросы? Наставница решила в шарады поиграть? Почему – да потому что тиран, – и это было самым лестным словом

Скачать книгу