Скачать книгу

Наполеон. Внимание его привлекли и юдофобско-маркионитские выпады, тоже привлеченные Франсом (вслед за его собственными романами) к обсуждению темы. «Анатоль порядочный антисемит»52, – решил он, так как вообще любил отыскивать эту свою черту у других. Экспертом в области мировой культуры Сталин мог выглядеть лишь на фоне полуграмотных Шкирятовых или своих преемников вроде Хрущева и Брежнева: ведь немногих действительно образованных большевиков он истребил – вместе с прочими – почти полностью. Для оставшихся он вполне сходил за корифея.

      Что же до его лингвистической оснащенности, которую до сих пор отважно превозносят некоторые сталинисты, то о ней свидетельствуют и курьезы с перечнем языков в «Марксизме и вопросах языкознания», и обиходные высказывания вроде такого: «Пересмотр по-немецки означает ревизию». Увы, с русским языком у знаменитого языковеда тоже складывались весьма конфликтные отношения – вопреки убеждению всесоюзного старосты. Признаться, мне не хотелось осквернять жемчужное сияние сталинских нелепиц сколь-нибудь массивным комментарием – я довольствуюсь легкой оправой сопроводительных замечаний.

      Отступление головотяпов на ленинские позиции, или Победа марксизма над языкознанием

      Как любой иноземец, Сталин использует слова, порой не понимая их точного смысла: «Они забыли, что нас ковал великий Ленин <…> что чем сильнее беснуются враги <…> тем больше накаляются большевики для новой борьбы». Занимательнее, пожалуй, выглядит такая ошибка: «Группа Бухарина <…> бросает палки в колеса» – он спутал эту сексуальную идиому («кинуть палку») с другой: «совать палки в колеса». Понравилось ему, скажем, красивое, звучное слово «огульный» – и мы читаем:

      Плавный, огульный подъем вверх.

      Огульный наплыв в партию, —

      а партию эту он называет «сколоченной из стали».

      Но еще больше в сталинских сочинениях ошарашивают раскулачивание метафор, необоснованные массовые репрессии против строя и духа русской речи53. Об этом давно следовало бы сказать во всеуслышание – или, как по иному поводу заявил в молодости сам Сталин на своем горско-марксистском жаргоне,

      Сказать громко и резко (фактически сказать, а не на словах только!..).

      Излишней экзотикой отдает, например, постоянный у него мотив «борьбы», доставляющей Сталину немало радости, особенно когда он ведет ее бок о бок с верными соратниками; он так и говорит: «Дружная борьба с врагами». У последней имеются свои интригующие особенности, для описания которых русский язык, очевидно, не слишком пригоден:

      Если один конец классовой борьбы имеет свое действие в СССР, то другой ее конец протягивается в пределы окружающих нас буржуазных государств.

      Эта палка о двух протянутых концах вызывает у Сталина довольно колоритные ассоциации воинственно-эротического свойства:

      Революция <…> всегда

Скачать книгу


<p>52</p>

Илизаров Б. Указ. соч. С. 55–59.

<p>53</p>

В частности, Сталину свойственно – типичное для чужака-инородца – смешение падежей: «немецкие захватчики <…> распяли на крест поляков, чехов, сербов»; «похоронить в гроб дело социализма в СССР». Есть и просто безграмотные обороты: «на базе бабской части», «в угоду и к выгоде наших врагов»; «в приезде, я думаю, не требуется»; «критика системы друг друга» и пр. Иногда в его грамматику вторгаются грузинские конструкции – например, в письме Кагановичу: «Надо уничтожить карточную систему по хлебу (может быть, и по крупам и макарону)…» (цит. по: Хлевнюк О. В. Политбюро: Механизм политической власти в 1930‐е годы. М., 1996. С. 126). По устному замечанию З. Бар-Селлы, фраза свидетельствует, что грузин Сталин слабо различает твердые и мягкие согласные и потому отождествляет макароны с макарони: поскольку в грузинском языке окончание -и обозначает единственное число имен существительных, он так же воспринимает и, соответственно, склоняет русское слово.