LITMIR.BIZ

Скачать книгу

целую вечность. Он был моих лет, и все же его можно было узнать. Поэтому, когда он подошел к столику, чтобы долить в мой бокал вина, я рискнул обратиться к нему со словами:

      – Мне кажется, мы с вами знакомы.

      Официант посмотрел мне в лицо и отрицательно покачал головой.

      – Не думаю. Вероятно, вы обознались…

      Тот же лоб, та же стрижка, те же глаза, что и полвека назад.

      – В последний раз мы встречались еще до войны, пятьдесят семь лет назад.

      Официант отвел глаза в сторону и на мгновение задумался.

      – Нет, мне кажется…

      – Тридцать девятый год, – сказал я. – Мне было тогда девятнадцать. Мы были сверстниками.

      – Тридцать девятый? – Он принялся изучать мое лицо. – Честно говоря, я вас не помню…

      – Тогда у меня еще были светлые волосы, да и весил я фунтов на сорок меньше. Денег на приличную одежду у меня тогда не было, и я появлялся в центре только субботними вечерами, чтобы послушать выступавших в парке уличных ораторов. Мне нравилось следить за их бесконечными прениями.

      – Першинг-Сквер, – едва заметно улыбнулся официант. – Да, точно. Я туда тоже любил похаживать. Лето тридцать девятого. Першинг-Сквер…

      – В ту пору все мы были совсем еще детьми – одинокими, никому не нужными детьми.

      – Девятнадцатилетние всегда одиноки. Чего только мы не делали, чтобы развеять чувство одиночества!

      Мне все-таки удалось задеть его за живое.

      – В нашей компании было пять-шесть молодых ребят. Денег у нас не было, и мы просто шлялись по городу, заглядывая иногда в пивнушки. Пиво тогда продавали только тем, кто показывал удостоверение личности, и поэтому мы ограничивались колой. Заплатишь двадцать пять центов и целый час сидишь в баре, разглядывая посетителей…

      – «Петрелли»… – мечтательно произнес официант. – Сто лет не вспоминал этот бар. А вот вас я что-то не припомню… Звать-то вас как?

      – Мое имя вам ничего не скажет. Да мы и не называли друг друга по именам – «привет», и только. Впрочем, у нас были клички. Карл, Дуг, Малыш… Если не ошибаюсь, вас мы называли Рамоном.

      Официант скомкал полотенце.

      – Откуда вам это известно? Должно быть, вы слышали…

      – Ничего я не слышал – просто вспомнил. Вас ведь называли Рамоном, не так ли?

      – Говорите потише.

      – Да или нет? – спросил я тихо.

      Он коротко кивнул.

      – Мне было очень приятно с вами поговорить, но я…

      Он явно тяготился этим разговором, но тут мне на ум пришло еще одно воспоминание.

      – Мы впятером или вшестером бродили по городу и как-то зашли поесть сэндвичей в закусочную «Френч Дип» возле мэрии. Парень, который нас угощал, то и дело смеялся и пел. Вы не помните, как его звали?

      – Сонни, – сказал внезапно официант. – Сонни. В то лето он постоянно пел одну и ту же песенку!

      – «Мандарин»!

      – Ну у вас и память!

      – Мандарин…

      Написал эту песенку Джонни Мерсер[1], а пел ее Сонни.

      В ту ночь именно он водил нас по улицам ночного города.

      – Мандарин…

      Мы стали называть его Мандарином, потому что это была его любимая песенка, он пел ее все лето. А осенью все мы отправились на войну. Никто не знал ни его настоящего имени, ни того, где он жил или откуда он был родом. Мы видели его только по пятницам и субботам, когда он важно, словно вельможная дама, сходил с трамвая, напевая свою обычную песенку.

      Мандарин. Сонни. Имя неизвестно. Он был довольно высоким – около шести футов – и очень худым (сам он называл себя не иначе как стройным). Спустившись, он попадал в наше окружение, и был теплый летний вечер – погода, казалось, изменялась по мановению его изящных рук с тонкими пальцами, сжимающими длинный мундштук, которым он, смеясь, указывал на силуэты зданий, на деревья или, скажем, на нас. Он смеялся решительно над всем, и мы смеялись вместе с ним, ибо жизнь в ту пору казалась нам чем-то чертовски забавным.

      Мандарин. Сонни. Да, как графиня, выходил он из ставшего неожиданно королевским экипажем трамвая и шествовал по парку, притягивая к себе одиноких юнцов, которые следовали за ним, почти не разговаривая, не сводя с него глаз.

      Нам казалось в то лето, что еще немного – и произойдет нечто очень важное и нам скажут не только, где мы и кто мы, но и куда нам следует идти. Сонни устраивался в самом центре выложенной красным кирпичом площади, принимая это за свое естественное право, и, надменно оглядевшись по сторонам, тыкал мундштуком в ораторов, превозносивших добродетели Сталина или Гитлера, – чума, мол, на оба ваших дома.

      Когда Сонни прибывал на эти ристалища, его сопровождало не меньше полудюжины молчаливых спутников, шедших ему в кильватер. Он не смотрел на них, но принимал их присутствие как некий наряд, который полагается носить на этом забавном представлении. Он слушал речи, закрыв глаза. Они делали то же самое.

      К

Скачать книгу