LITMIR.BIZ

Скачать книгу

что про Чернышевского и Обломова точно будет…

      – Почему тебе, свет очей моих, так кажется? – живо переспросил Гранта.

      – Потому что Обломова я толком не прочла…

      – Тьма сердца моего, – добавил Брамфатуров от себя, но как бы от Карины в плане ответного комплимента.

      – Почему «тьма»? – не понял Грант.

      – Потому что темнота – лучший друг молодежи. А там, где молодежь, там обязательно любовь, которая успешно обходится светом своих очей, не прибегая к помощи других осветительных приборов…

      – Кроме свечки, – внес поправку Витя, на что отдельные личности сочли своим долгом отреагировать сытым смехом.

      – Обязательно все надо опошлить! – одернула пошляков строгая Лариса.

      – Кстати, о пошлости, Брамфатуров, – подала голос Тамара Огородникова. – Как тебе наша новенькая?

      – Никак. Спроси об этом у Бори Татунца.

      – По-моему, он в нее влюбился, – поделилась своими наблюдениями Асмик. – А ей явно нравишься ты…

      – Полагаю, не ей одной, – самодовольно улыбнулся Брамфатуров и вдруг, без предупреждения, продолжил тему поэтическим языком, прибегнув к услугам великого Гете:

      Freudvoll

      und leidvoll,

      gedankenvoll sein,

      Langen

      und bangen

      in schwebender Pein,

      Himmelhoch jauchzend

      zum Tode betrübt,

      Glücklich allein

      ist die Seele die liebt.[48]

      Две десятиклассницы, сидевшие поодаль, заслышав немецкую речь, прекратили оживленную болтовню и уставились на чтеца. Реакция, обличающая в них учениц класса «б», поскольку все классы под этой маркировкой проходили, в отличие от прочих, не язык будущего потенциального противника, а язык бывшего, уже однажды побежденного…

      – Переведи, – потребовали девятиклассницы.

      – Не надо, Вов, все и так понятно: ча-ра-ра, – чуть не подавился сосиской Чудик от поэтических перспектив.

      – Пожалуйста! – присоединились к девятиклассницам девушки из выпускного класса.

      – Bitte, meine Freundine[49]:

      La race en amours ne sert rien,

      Ne beauté, grace, ne maintien;

      Sans honneur la Muse gist morte;

      Les amoureuses du jourd’huy

      En se vendant aiment celuy

      Qui le plus d’argent leur apporte.[50]

      – Вова, ты несносен! Мы на русский просили, а не на французский!

      – Да? – удивился несносный. – Что ж вы сразу не сказали. S’il vous plaît, mademoiselles, s’il vous plaît[51]. Вот вам точный перевод:

      Словно солнце, горит, не сгорая, любовь,

      Словно птица небесного рая – любовь.

      Но еще не любовь – соловьиные стоны,

      Не стонать, от любви умирая, – любовь![52]

      – Это с французского или с немецкого? – уставились в недоумении на чтеца десятиклассницы.

      – С фарси, – сказал чтец.

      – Опять ты со своими стихами, Брамфатуров! – возроптал Ерем.

      – К сожалению, Ерем, это не мои стихи, как впрочем, и вот эти, словно с тебя, Никополян, списанные, о тебе, Хореныч, сказанные:

      Дитя печали, гнева и гордыни,

      С тысячелетней

Скачать книгу