Свободный полет - Вадим Верник Судьба актера. Золотой фонд

Скачать книгу

я это поняла, сразу успокоилась. Значит, так должно быть. Но принять такое решение было очень трудно. Я плакала, вся жизнь пронеслась перед глазами. А потом как будто ёкнуло: нет, надо, это моя судьба. Все произошло внезапно. Я даже чемодан не успела собрать.

      – Вы были уверены, что у вас всё получится? Подобных примеров ведь не существовало. Нуреев и Барышников остались на Западе позже.

      – Я не задумывалась, уверена я или нет. Мне нужно было осваивать новое пространство. У меня обострился артистический голод, и его необходимо было удовлетворить.

      – Вы хотели попасть в «Ковент-Гарден»?

      – Для меня это было нечто само собой разумеющееся. Но балерины лондонского театра воспротивились.

      – Да, я знаю. Вся женская половина труппы подписала заявление: «Мы не хотим, чтобы Макарова работала в театре». Чем вы их так напугали?

      – Понимаете, они долгое время находились под эгидой Марго Фонтейн (выдающаяся английская балерина. – Прим.). Она всегда была первой. А тут появляюсь я.

      – И что вы почувствовали, когда двери театра, о котором вы мечтали, фактически захлопнулись перед вами?

      – Я была очень разочарована. Просто больно было. Но вдруг моментально пришло письмо из Америки. И я сразу уехала. Хорошо, что вещи складывать не пришлось – их у меня не было.

      – И началась новая жизнь, эйфория, или порой сверлила мысль: может быть, я зря так поступила?

      – Я никогда не смотрю в прошлое с сожалением. Наоборот, думаю только о том, что будет завтра. И инфантильной я никогда не была.

      – Это самовоспитание?

      – Возможно. Или дикая природа, которая мне когда-то помогла: поля, ромашки, сосны, березки… Я и в проруби тонула. Всё это, конечно, откладывается. И рождает свободомыслие.

      – А что было психологически самым трудным? К чему сложнее всего было привыкнуть?

      – К темпу жизни. Надо было учить балет. Боже мой, столько разных стилей!

      – В СССР тогда все танцевали в одном стиле.

      – Ну, не совсем. У меня все-таки преподавателем был Леонид Якобсон (знаменитый советский балетмейстер. – Прим.). Но там, за границей, был модерн. Потом construction. Вы знаете, что это такое? (Показывает несколько па.)

      – Жаль, что невозможно передать это на бумаге. То есть вам безумно нравился современный танец?

      – Не то чтобы безумно… Но я за этим приехала – чтобы освоить новое.

      – В американской труппе вы сразу стали примой?

      – Конечно, сразу.

      – Почему «конечно»?

      – Потому что это естественно. Я же была фигура такая…

      – …масштабная?

      – Не в этом дело. Мое решение уехать стало политическим, хотя я сама не занимаюсь политикой и не интересуюсь ею, и вызвало резонанс во всем мире. На мне лежала ответственность: за моей спиной стояла Россия.

      – Вы были готовы трудиться с утра до ночи?

      – Ох, я так трудилась, вы себе не представляете… Как было сложно, господи! Но я такой человек,

Скачать книгу