Скачать книгу

У Токменцова было только по паре рубах и штанов.

      – Ишь, выкормил, выпоил… и любовника нашла. Как нет дома отца и матери, и давай приглашать к себе! Ну, скажи, гожее ли это дело, образина ты эдакая?

      Елена принялась плакать.

      – Што, небось не правду я говорю! Тебе все ничего, а мне-то каково! Кто про вас пропитал достает? Кто вспоил, вскормил тебя? А? Разве мне не больно?… Ну, для кого я истягаюсь, как собака? Ты это подумала? Ну, какими теперича я глазами на людей-то буду смотреть? Ты-то, ты-то как в люди покажешься! У! – И он выругался и плюнул. – Ну, что ты ревешь-то, а? Оленка!

      – Тятенька…

      – Говори всю правду.

      Елена стала на колени перед отцом:

      – Тятенька, голубчик… делай, что хошь со мной, сизой ты мой, хоть убей ты меня…

      – Да ты что турусы-то на колесах разводишь? Правду говори!

      – Ей-богу, я не виновата. Вот то отсохни права нога.

      – Зачем ты цаловалась с ним?

      – Сам он цаловал.

      Отец ударил ее по щеке, щека покраснела.

      – Тятенька, голубчик… – И она поклонилась ему в ноги.

      – Говори: зачем ты его пустила?

      – Сам… он сам…

      Отец толкнул ее ногой.

      – Пошла, чтобы духу твоего не было.

      Елена заревела, а Токменцов ушел злой во двор. Долго он ходил около лошади, и долго его мучило поведение дочери. Но как больше он думал, тем больше ему становилось как будто легче. «Нет, она этого не сделает», – думал он, и ему совестно становилось, что он побил ее. Ганьку кое-как разбудили идти в баню. Там отец вымыл Ганькины штаны и рубаху, а потом повесил их сушить на шест, вделанный в бане. Выпарившись, Гаврила Иваныч пошел через огород купаться в озеро. Пока он шел, из другого огорода крикнула ему старушка:

      – Баньку истопил!

      – О-о!

      – Пусти, как вымоешься.

      – С Оленкой сходи.

      Выкупавшись, он тем же путем пришел в баню и там оделся. Таким же образом выкупался и Ганька.

      – Олена, поди-ка скажи Терентьевне, што, мол, готова баня-то.

      – Я, тятенька, пойду же с ней-то?

      – Поди.

      Гаврила Иваныч очень был доволен баней; он лег, потягивался, дремал и, кажется, ни о чем не думал. Ганька тоже был весел.

      – Ись бы, тятька.

      – А вот Оленка будет.

      – А ты ее, тятька, больно треснул. За что ты ее так-то?

      – Не твое дело.

      Сын замолчал.

      Токменцову теперь не приходили невеселые мысли. Он думал теперь о том, что ему нужно починить к завтрему сапоги и лопоть (халат) да, пожалуй, взять серый зипун на случай. Пришла Елена. Лицо у нее красное, волосы нечесаные. Стали обедать: сначала тертую редьку с картофелью разваренною и квасом, потом похлебали свеклу, тоже с квасом и картофелью. Токменцов съел три ломтя хлеба, Елена и Ганька по два.

      Глава VIII. Как Токменцовы проводят остальное время дня

      После обеда Токменцовы не легли спать. Гаврила Иваныч сползал на полати, достал оттуда лапоть, в котором хранились шила, ножик, дратва, щетина, нитки и прочие принадлежности, необходимые для сапожного и башмачного ремесла.

      – Олена,

Скачать книгу