От меня до тебя – два шага и целая жизнь. Сборник рассказов - Дарья Гребенщикова

Скачать книгу

встал, перво-наперво пошел, домик Крысин разломал, сеточку только не выбросил – мало ли, в хозяйстве сгодится. Хотел и трубу снесть к сельсовету, а потом махнул рукой, все одно, советской власти нет. Так и зажили, неся общее горе внутри, боясь заговорить – вроде, как близкий кто умер. Даже кот грустил, дед хоть с него обвинения снял, а все одно – животному неловко.

      Уже и сено убрали, и пора было на картошку опять сынов звать, и так дед умаялся с огородом, что приснул прям так – на полу. Зипун с печки стащил, да и уснул. И снилось ему поле чистое, все во ржи, да в васильках, да солнце такое жарит, яркое, но глаза не режет. И идет дед, зерна бросает, а зерна до земли не летят. Пропадают. Он опять, из сумы достал – бросит – исчезнут. Ну, дела, подивился Лукич, а шорох-то слыхать, и ладонь зерно чувствует… открыл глаза – уже рассветает. Шея со сна затекла, он сел, глядит – сидит Крыс его! Да какой большой! Да прям с кошку! А сидит, как любил сиживать – на задних лапах. А узнал-то – по той, сломанной. Как-то Крыс ее неловко держит, как человек – сухую руку. А поодаль – крысятки. Пищат, но кучкой эдак. Дед на карачках к Крысу – так ты баба, а я тебя за мальца-т держал! Все думал, где ж яйцы то у вашего брата? Не пропала, милая, а мы уж плакали, а ты жаниться ходила… ласковая моя. Крыс прихромал к деду, тот почесал ее за ушком, пощекотал спинку. Ну, приходи, как время будет. Детей поднять, такое дело… Захаживай, и дед заплакал.

      Не было с той поры никакой порчи в доме, даже мышей не было. А Крыс часто заходила, только лапка у нее сильно на дождь да снег болела, хромала она…

      Три соседки

      Они говорят разом, все трое, и так же, разом – умолкают. Я спрашиваю глазами ту, которую знаю давно, еще с институтской поры – вы? расскажите – вы! Нелли Теодоровна не изменилась за двадцать лет – та же. Удачно выбранный раз и навсегда цвет волос – словно вуаль фиолетовых чернил, на тон бледнее кожи пудра, тонкие губы, тронутые розовым карандашом. Мы пьем чай в чудесной квартире на Ленинском, окнами выходящей на Нескучный сад. Здесь не менялось ничего за последние полвека, только вытерся дубовый паркет, и кафельная плитка покидает стены ванной комнаты да дребезжат стекла в окнах. Разруха коснулась всего – как злая фея, и заметна подложенная под ножку стола газетка, и продавленное кресло прикрылось подушкой, и стали заметны пятна на обоях… Их трое – Нелли Теодоровна Зарелава, преподаватель актерского мастерства в известной театральной студии, Инна Ивановна Волкова – актриса, дослужившаяся до заслуженной, переигравшая почти всех бабушек советского кино, добродушная, круглая, сдобная, с фальшивой косой-корзинкой, изрядная мастерица и хозяюшка. А уж какие пирожки, какие огурчики, какие наливочки выходят из ее мягких, ласковых ручек – не сказать! Третья – Софья Борисовна Чужая, то ли драматург, то ли поэтесса, с вечно сомкнутым ртом, с опущенными уголками, растрепанная, взъерошенная, как мокрая птица,

Скачать книгу