ТОП просматриваемых книг сайта:
Крестьянин и тинейджер. Андрей Дмитриев
Читать онлайн.Название Крестьянин и тинейджер
Год выпуска 2012
isbn 978-5-9691-0919-3
Автор произведения Андрей Дмитриев
«Вот ты у нас какой? – сказали ему с деланым и нехорошим удивлением. – Ты, может, и стукач еще, то есть сучара? Захочешь навести ментов, предупреди заранее, по дружбе; мы ведь друзья?»
«Друзья, – тоскливо согласился Гера и заверил: – Я никого не приведу».
«Но папе с мамой скажешь?»
«Не скажу».
«А надо, чтобы мы поверили, что ты их не приведешь, не стукнешь и не скажешь… Скушай лекарство, полечись, и все тебе поверят».
Гера снова отказался и получил два легких и ленивых, но и чувствительных тычка под дых: один – от хозяина разбитых часов, другой от молчаливой и довольно милой с виду одноклассницы.
С ним перестали разговаривать, на переменах сторонились, по окончании уроков ловили, били под ребра на задах спортзала. Он отбивался, как умел, и ничего не говорил отцу. Так продолжалось до октябрьских холодов. Однажды, отправляясь утром в школу, он в приступе тоски свернул с привычного маршрута, сел в троллейбус и вышел на конечной остановке у Белорусского вокзала. Навстречу ледяному и сухому ветру побрел Тверскими к центру, свернул в Леонтьевский, прошел его насквозь. На Большой Никитской взял вправо; в шашлычной съел стоя пару чебуреков;
Калошин переулок вывел его к Арбатской площади, Новый Арбат – к Садовому кольцу… В дыму и грохоте кольца Гера дошел до Малой Дмитровки; нырнул в подземный переход – и вынырнул на Долгоруковской. Немного погулял по Селезневской, потом – по площади Борьбы; бродил Палихой и Вадковским переулком; под путепроводом перебежал Сущевский вал, у Савеловского вокзала спустился в метро; вернулся в Бирюлево…
«Как прошел день?» – спросил отец.
«Насыщенно», – уклончиво и честно ответил ему Гера; отец хотел еще что-то спросить, но он легко ушел от разговора.
Скрыв свой прогул, Гера не знал еще, что этот вольный день – лишь первый из бессчетных дней его вынужденной свободы, но уже следующим утром вновь повернул от школы в сторону и, вновь садясь в троллейбус, теперь уже ясно понял, что назад дороги нет.
К зиме у него выработался неизменный ритуал убийства времени.
Он доезжал до Белорусского вокзала, затем шел к Триумфальной площади, садился на троллейбус «Б» или десятого маршрута, и в нем кружил часами по Садовому кольцу, потом гулял, неумолимо замерзая, по переулкам центра, отогревался в чебуречных и кафе или слонялся, впитывая тепло, по этажам торговых центров – пока не начинал притягивать к себе неуютные взгляды охраны. Он научился, наконец, находить радость в своих скитаниях по городу, но каждый день терял ее, как только приходил час возвращения домой. Чем ближе подъезжал троллейбус к дому, тем был томительнее страх услышать от отца: «Звонили из школы. Надо поговорить».
Никто из школы не звонил. Отец о школе никогда не спрашивал,