Скачать книгу

Очередная фанатская потасовка, случившаяся в городе в тот же час, в местных средствах информации была подана как стихийное последствие катаклизма на фоне антинародных и антисоциальных выходок маргиналов, ведущих к дисбалансу общественных сил.

      Его никто не сдал, так как вывеску делал старый друг и одноклассник, а водружали ее они с Санькой в ночь на Рождество, решив, что это в некоторой степени символично, хотя прямой связи не придумали. Четыре дня никого это не колыхало, а на пятый перед органом госуправления собрался митинг недовольных оппозиционеров с плакатами антибюрократической и антикоррупционной направленности; и каково же было их удивление, когда они узрели, что здание, у стен которого они решили провести акцию протеста, само себя обозвало, вторя их политическим и социальным требованиям! От офигения они забыли, зачем пришли, и вместо дружного скандирования проржали часа полтора. Местная власть, готовившаяся к очередному разгрому и обличению, вошла в ступор, глядя на дико ржущую оппозицию из окон своих мини-офисов!

      Тогда-то все и началось. Местные органы не нашли ничего лучше, как организовать митинг с участием крупных коммерческих структур: дескать, народ, не обращай внимания, мы любим бизнес, и наша любовь взаимна и на века. Федору как гендиректору одной из таких компаний предложили выступить и обличить негодяев, но он категорически отказался, потому что никак не мог написать речь, обличающую самого себя. Всякий раз, пытаясь накропать что-то по поводу случки бизнеса и власти, он начинал истерически хохотать, а когда ему предложили прочитать нечто подготовленное в недрах местной политпропаганды, он сказался больным, потерявшим голос. Власть поставила ему другой диагноз словами заместителя мэра: «Этот человек потерял не голос, а совесть, честь и достоинство» – и настойчиво рекомендовала коммерческой организации провести чистку своих рядов. Акционеры, готовившие бизнес к продаже, решили не ссориться с чиновниками и приговорили его к выходу на пенсию, таким образом породив в нем устойчивое чувство ненависти к угодничеству и лизоблюдству. Но в то же время он понял действительную и необратимую силу слова и большую пользу пропаганды и пиара, если они проводятся точечно и выверенно. Тогда же он с горечью осознал, что те, кто прежде носил его на руках, холил и лелеял, клялся в любви и преданности, сдадут его в любой момент при малейшей угрозе или намеке на угрозу их бизнесу.

      Недавно Федор случайно встретил одного из бывших хозяев – главного акционера, как тогда его называли. Тот был в городе проездом из столицы, где обосновался, навсегда покинув родную сторону. Он был, конечно же, упакован; появилось пузико, которое говорило о том, что для него тяжелые времена остались позади и после периода сбора плодов наступил период поглощения оных; но, послушав его, Федор понял, что тому как-то не по себе, несмотря на наличие вилл, дач и счетов. Глубокая тоска и уныние в глазах противоречили бравурным и самовлюбленным речам. От него Федор узнал, что, разойдясь после продажи, они еще лениво

Скачать книгу