Скачать книгу

самым простым занятием, требующим более телесных сил, нежели изощрённости ума, и потому к этому занятию на всём земном шаре всегда отделялись такие только люди, кои, по простоте своей, не способны к важнейшим упражнениям, составляющим класс промышленников, или купцов; сим же последним, как требующим способностей и образования, как служащим главным предметом обогащения держав, – во все времена отдаваемо было предпочтение и особенное уважение перед хлебопашцами… Но клеветнические представления на евреев пред русским правительством предуспели лишить евреев свободы упражняться в преимущественнейших их по торговым оборотам, занятиях и заставили их перейти в звание носящих на себе имя чёрного народа – хлебопашцев. Выгнанные в 1807–1809 гг. из деревень более 200000 чел.» (и это большей частью – виноторговля) «принуждены были идти на поселение и на местах… не обитаемых». И потому просили: наименовать их снова «мещанами, с правом по паспортам безпрепятственно отлучаться куда кто пожелает»[229].

      Весьма отчётливые, осознанные формулировки.

      С 1814 по 1823 хозяйства евреев вовсе не процвели. Статистические таблицы показывали, что на каждую ревизскую душу ими обрабатывалось меньше ⅔ десятины. А при «уклончивости их от тяжких работ» (в оценке смотрителей) они навёрстывали торговлей и промыслами[230].

      Полвека спустя еврейский публицист И. Г. Оршанский объяснил: «Очень естественно, что евреи, переселявшиеся сюда для занятия земледелием, увидев пред собой такое широкое и необработанное поле промышленной деятельности, бросились на сродные и любезные им занятия, обещавшие более обильную жатву в городе, чем ту, на которую они могли рассчитывать в качестве земледельцев… Так зачем же требовать от них, чтоб они непременно занялись земледелием, которое наверно пойдёт у них плохо»? – «при сильно манящей его [еврея] кипучей деятельности зарождающихся городов»[231].

      Привременным российским властям это представлялось иначе: евреи впоследствии «„могут сделаться полезными хлебопашцами“, тогда как „перечислившись в мещане, – они умножат собою число городских тунеядцев“»[232]. И вот, на 9 еврейских колоний было уже истрачено 300 тысяч рублей – огромная сумма при тогдашних копеечных ценах.

      Вот в 1822 миновала и новая 5‑летняя отсрочка податей – но состояние еврейских хозяйств требовало дальнейших льгот и субсидий: отмечалось «самое бедственнейшее положение поселенцев» при «закоренелости их в тунеядстве, болезнях, смертности, неурожаях и незнании ими работ земледельческих»[233].

      А между тем – были весьма успешные урожаи 1816, 1817, 1822 годов, успешные также и для евреев. Да ведь постепенно в молодом еврейском поколении усваивались же земледельческие навыки. Увидев, что урожаи вообще всё-таки достижимы, поселенцы стали звать земляков из Белоруссии и Литвы, где прошла как раз полоса

Скачать книгу


<p>229</p>

В. Н. Никитин*, с. 103–104.

<p>230</p>

В. Н. Никитин, с. 141.

<p>231</p>

И. Оршанский. Евреи в России…, с. 170, 173–174.

<p>232</p>

В. Н. Никитин, с. 114.

<p>233</p>

В. Н. Никитин*, с. 135.