Как закалялась сталь - Николай Островский

Скачать книгу

конных двое: один – пожилой, в защитном френче, перепоясанном офицерскими ремнями, с биноклем на груди, а рядом с ним – только что виденный ребятами всадник. На френче у пожилого – красный бант.

      – А я что говорил? – толкнул Павку локтем в бок Сережка – Видишь, красный бант. Партизаны. Лопни мои глаза – партизаны… – И, гикнув от радости, птицей переметнулся через забор на улицу.

      Оба приятеля последовали за ним. Все трое стояли теперь на краю шоссе и смотрели на подъезжающих.

      Всадники подъехали совсем близко. Знакомый ребятам кивнул им и, указав нагайкой на дом Лещинских, спросил:

      – Кто в этом доме живет?

      Павка, стараясь не отстать от лошади всадника, рассказывал:

      – Здесь адвокат Лещинский живет. Вчера сбежал. Вас, видно, испугался…

      – Ты откуда знаешь, кто мы такие? – спросил, улыбаясь, пожилой.

      Павка, указывая на бант, ответил:

      – А это что? Сразу видать…

      На улицу высыпали жители, с любопытством рассматривая входивший в город отряд. Наши приятели стояли у шоссе и тоже смотрели на запыленных, усталых красногвардейцев.

      Когда прогромыхало по камням единственное в отряде орудие и проехали повозки с пулеметами, ребята двинулись за партизанами и разошлись по домам лишь после того, как отряд остановился в центре города и стал размещаться по квартирам.

      Вечером в большой гостиной дома Лещинских, где остановился штаб отряда, за большим с резными ножками столом сидело четверо: трое из комсостава и командир отряда товарищ Булгаков – пожилой, с проседью в волосах.

      Булгаков, развернув на столе карту губернии, водил по ней ногтем, оттискивая линии, и говорил, обращаясь к сидевшему напротив скуластому, с крепкими зубами:

      – Ты говоришь, товарищ Ермаченко, что здесь надо будет драться, а я думаю – надо утром отходить. Хорошо бы даже ночью, да люди устали. Наша задача – успеть отойти к Казатину, пока немцы не добрались туда раньше нас. Оказывать сопротивление с нашими силами – это же смешно… Одно орудие и тридцать снарядов, двести штыков и шестьдесят сабель – грозная сила… Немцы идут железной лавиной. Драться мы сможем, только соединившись с другими отходящими красными частями. Ведь мы должны иметь в виду, товарищ, что, кроме немцев, мы имеем по пути много разных контрреволюционных банд. Мое мнение – завтра же утром отходить, взорвав мостик за станцией. Пока немцы будут его налаживать, пройдет два-три дня. По железной дороге их продвижение будет задержано… Вы как думаете, товарищи? Давайте решим, – обратился он к сидящим за столом.

      Сидевший наискосок от Булгакова Стружков пожевал губами, посмотрел на карту, потом на Булгакова и наконец с трудом выдавил застрявшие в горле слова:

      – Я… под… держиваю Булгакова.

      Самый молодой, в рабочей блузе, согласился:

      – Булгаков говорит дело.

      И только Ермаченко, тот, что днем говорил с ребятами, отрицательно мотнул головой:

      – На черта же мы тогда отряд собирали? Чтобы отходить перед немцами без драки? По-моему, нам надо здесь

Скачать книгу