Посланец небес - Михаил Ахманов Ивар Тревельян

Скачать книгу

Башню, или императорский совет. Нобиль Башни и члены его рода имели самый высший статус после императорского, и кровь их считалась такой же священной, как у верховного владыки. Согласно осиерской теологии, душа вечна и пребывает в крови, а кровь благородного нобиля неизмеримо дороже крови простых людей. Ее пролитие возможно лишь как жертва Таван-Гезу, чтобы он не оставил мир своим попечением, дарил урожай и открывал то солнечный глаз, то звездный. Во всех же иных случаях кровопускание было грехом, и, чтобы покарать его, виновного подвешивали за ноги и надрезали жилу на виске. Если же кровь благородного пролита нобилем, то его ссылали, и была та ссылка вечной. Так что Аладжа-Цор, ранивший в поединке родича Светлого Дома, вернуться в столицу не мог, но это не мешало возвыситься в другой стране и даже стать ее правителем. Явившись в Этланд, он вскоре выяснил, что у Раббана нет наследника, но есть пригожая и вдовая сестра. Если бы брак состоялся, то можно было биться о любой заклад, что долго бы Раббан не протянул – весьма вероятно, был бы сражен случайной стрелой на охоте. Но притязания Аладжа-Цора отвергли, что стало для него смертельным оскорблением. Так началась война.

      Все это Тревельян выведал в промежутках между страстными стонами и восхищенными вскриками. Когда же Чарейт-Дор угомонилась и задремала, он отдохнул с полчаса, дожидаясь, пока медицинский имплант долечит рану и восстановит силы, затем поднялся, натянул одежду и выскользнул во двор. Дождь закончился, тучи разошлись, и осиерские звезды сияли во всем своем великолепии. Напротив покоев Чарейт-Дор, в нише у входной арки, чадил, догорая, факел. Взяв его, Тревельян углубился в длинный коридор, приведший его в довольно большую комнату, где маячили темные контуры кресел, столов и большого шкафа. Вероятно, это и было книгохранилище, сиречь библиотека. Он зажег свечи в подсвечнике на столе и огляделся.

      Считать эту комнату библиотекой было большим преувеличением. Тут на стенах были развешаны рога, головы и чучела зверей, не поместившиеся в Охотничьем зале; с полок скалились нетопыри и саламандры, напротив шкафа находилась стойка с охотничьими копьями, а над шкафом, подвешенная к потолку, парила какая-то крылатая тварь с пушистой серой шерстью и основательными клыками. Что же до самого большого шкафа, то, раскрыв его дверцы, Тревельян увидел ровно пять книг на самой верхней полке. Одной из них были «Анналы эпохи Разбитых Зеркал», другой – «Повесть о нежной любви и томлениях благородного Пия-Радду и красавицы Барушанум», а три остальные являлись охотничьими пособиями. Самый огромный том, переплетенный в кожу, назывался так: «О способах выслеживания болотного дракона нагу. Как его отыскать, окружить и убить, оставшись притом в целости. Сочинение Вассара Одноногого». Судя по содержанию библиотеки, Раббан не был рьяным читателем.

      Записки Дартаха отыскались на нижней полке. Не книга, а стопа кое-как обрезанных листов пергамента, прошитых шелковым шнуром. Перетащив ее на стол, поближе к свечам, и быстро просмотрев, Тревельян выяснил, что это не дневник, а восстановленная по памяти копия

Скачать книгу