Вавилонский район безразмерного города - Дина Рубина На солнечной стороне

Скачать книгу

мака под ветерком; бегущего по засохшей глине скорпиона, старую иву с лиловым окном-прорехой в текучей кроне…

      Почему же отсюда, с моих нынешних, совсем иных географических и временных горок, именно этот домик с верандой кажется мне цитаделью спокойствия и любви в сердцевине беспокойного детства? Почему не могу я забыть бинты, змеящиеся по полу, сизые культи еще живого деда и то окно, исполненное листвы или застывших ледяных картин?

      Почему до сих пор манит меня огненный мотылек скудеющей свечи в том давнем, почти неразличимом окне, где все еще трепещет птичьими крыльями заполошная листва начала моей жизни?

      Начала жизни, которой не будет конца…

      Ты смеешься, Отец? Ты – смеешься?

      Горе твоему смеху…

      Июнь 2011 г.

      Цыганка

      Вот наконец я дорвалась.

      Сейчас напишу об этой цыганке, о прапрабабке своей, о которой понятия не имела, но однажды услышала краем уха о себе: «Тс-сыганская кровь!» – отцом оброненное, после очередного моего побега из школы.

      Позже вытянула из матери – чуть не клещами – куцую фамильную историю, да мать и сама ее плохо знала.

      Бабка же на мои домогательства неизменно отвечала: «Что ты, мамэле, какая такая цыганка?! – Хоть и сидела уже в инвалидном кресле, кремень старуха была, характер адский и голова ясная. Оберегала семейную чистокровность. – Какая такая цыганка?!»

      С детства я уже чувствовала ее – и пресловутую кровь, и саму эту тень за моим затылком.

      Проявлялось ее вмешательство в мою жизнь не сразу, но убийственно надежно. Возможно, поэтому – так мне кажется сейчас, когда все более или менее прояснилось, – если обижали, я вела себя незлобиво, обиду принимала, то есть не отвечала на нее, на обиду, – будто знала, что накажут и без меня.

      Наказывали страшно. Убедительно. Когда разрозненные события, пугающе повторяясь, стали выстраиваться в некий зловещий ряд – я оробела. Оробела той огромной смиренной робостью пред высшими силами, которые не приемлют ни заступничества за виноватых, ни мольбы о пощаде, а требуют лишь склоненной головы и немоты.

      Потом уже, задним умом или, как говаривала бабка, задней памятью, я вспоминала все переломанные руки-ноги своих дворовых и школьных обидчиков: тот мне пенделя отвесил, другой уже сильнее побил, а этот из игры выгнал или денежку в школьном буфете отобрал, а вон тот гонял мою шапку по грязному асфальту вместо футбольного мяча…

      Приходило это недели через две-три:

      – Никольский?

      – Здесь!

      – Оганесян?

      – Здесь!

      – Рахматуллаева?

      – Здесь!

      – Сумашин?

      Тишина…

      – Сумашин здесь?

      – Сумашин руку вчера сломал, Наталья Михална!

      Я не злорадствовала – наоборот, внутренне ахала, обмирала… Страшной была моя тайна.

      В пятом классе балбес-переросток Мишка Петруненко подстерег меня на велосипеде за школой, наехал сзади

Скачать книгу