Кризис и Левиафан. Поворотные моменты роста американского правительства - Роберт Хиггс Политическая наука (Теревинф)

Скачать книгу

избирателей, тогда как все остальные полностью некомпетентны и либо не участвуют в выборах, либо голосуют случайным образом. Исходя из подобных предположений убедительное объяснение роста государства построить невозможно. Использованные Пельцманом для эконометрической проверки сомнительные данные и вспомогательные допущения не помогут убедить читателя, смущенного чрезвычайно нереалистическими допущениями, заложенными в основание модели[27].

      В отличие от модернизационной гипотезы, гипотез общественных благ и государства благосостояния, которые неявным образом предполагают, что государство разрастается автоматически, в силу служения широкому, но меняющемуся «общественному интересу», гипотеза политического перераспределения явным образом рассматривает рост государственных полномочий как результат политических действий. (Политические действия = борьба за использование или использование государственного принуждения для определения того, кто, когда и как получит то или иное.) Такой ракурс должен быть присущ любому реалистичному подходу. Но, как мы только что видели, политика при этом часто предстает в стилизованном, гротескном и нереалистичном виде. При этом обычно предполагается, что масштаб деятельности государства определяют исключительно выборные должностные лица, заботящиеся о переизбрании. А где Верховный суд, конституционные фундаментальные ограничения и консервативное общественное мнение? Какая роль отводится постоянным служащим государственного административного аппарата и независимых регулирующих ведомств?[28]

      Предположение о полностью информированном избирателе, разумеется, несостоятельно и вводит в заблуждение. Ближе к истине предположение, что типичный избиратель совершенно не ориентируется в политике. Авторитетный специалист по общественному мнению сообщает, что американцы помнят свой астрологический знак лучше, чем имя своего представителя в конгрессе. Предположить, что политические деятели точно понимают, как именно результат выборов скажется на конкретных политических действиях и соответственно на перераспределении богатства, означает довести до абсурда гипотезу полного знания. Как отмечает Джеймс Бьюкенен, «электоральный процесс предлагает в лучшем случае грубую дисциплинарную узду для тех, кто отходит от предпочтений своих избирателей слишком далеко». Выборы происходят нечасто. Мало кто обладает точными сведениями о сути политических проблем или о деятельности политиков, а многие и не хотят об этом знать. Теоретики общественного выбора, ученые, изучающие политику с использованием методов экономической теории, называют это «рациональным неведением». Рационально это неведение или нет, результат не меняется: «…почти любой политик может, причем в довольно широких пределах, действовать вопреки интересам своих избирателей, не опасаясь вроде бы ожидаемого возмездия»[29].

      Вероятнее всего политик

Скачать книгу

<p>27</p>

Ibid., pp. 221–223, 233–234. Политолог Моррис Фиорина весьма уместно отметил, что «большинство экономистов неплохо знакомы со статистическими методами и могут выдать анализ, имеющий все признаки тщательности и изощренности, но… из-за незнания предмета их модели опираются на наивные предположения. В эмпирических исследованиях в области теории общественного выбора представление ключевых теоретических переменных зачастую базируется на чудовищных показателях». См.: Fiorina, „Comments,“ in Collective Decision Making: Applications from Public Choice Theory, ed. Clifford S. Russell (Baltimore: Johns Hopkins University Press, 1979), p. 48. Пельцмана это не проняло, и недавно он предложил еще один образец того, что раскритиковал Фиорина: „An Economic Interpretation of the History of Congressional Voting in the Twentieth Century,“ American Economic Review 15 (Sept. 1985): 656–675.

<p>28</p>

О Верховном суде см.: Siegan, Economic Liberties, а также: Paul L. Murphy, The Constitution in Crisis Times, 1918–1969 (New York: Harper Torchbooks, 1972). О консервативном (и всяком ином) общественном мнении см. ниже, главы 3 и 4 и приводимые там источники. О бюрократии см.: Browning and Browning, Public Finance, pp. 72 75; Dye and Zeigler, Irony of Democracy, pp. 323–324, 335; Samuel P. Hays, „Political Choice in Regulatory Administration,“ in Regulation in Perspective, ed. McCraw, pp. 124–154; Francis E. Rourke, Bureaucracy, Politics, and Public Policy, 2nd ed. (Boston: Little, Brown, 1976), pp. 179–184 и в других местах. Разумная, хоть и не до конца проработанная точка зрения, что бюрократия куда более покорна законодательной власти, чем это может показаться, развита в работе Barry R. Weingast, „The Congressional-Bureaucratic System: A Principal Agent Perspective (with applications to the SEC),“ Public Choice 44(4984): 147–191.

<p>29</p>

W. Lance Bennett, Public Opinion in American Politics (New York: Harcourt Brace Jovanovich, 1980), pp. 43–45, 122–123, 350, 384–390 (quotation from p. 44); James M. Buchanan, „Why Does Government Grow?“ in Budgets and Bureaucrats, ed. Borcherding, p. 13. См. также: James M. Buchanan, The Limits of Liberty: Between Anarchy and Leviathan (Chicago: University of Chicago Press, 1975), pp. 156–161; Browning and Browning, Public Finance, pp. 54–72; Alt and Chrystal, Political Economics, pp. 154, 155, 161; Siegan, Economic Liberties and the Constitution, pp. 91, 265–282; Olson, Rise and Decline, p. 52 [см.: Олсон М. Возвышение и упадок народов. Экономический рост, стагфляция, социальный склероз. Новосибирск: ЭКОР, 1998]; Nordlinger, Autonomy, pp. 87, 96, 209; Graham K. Wilson, Interest Groups, pp. 110, 117, 125; Dye and Zeigler, Irony of Democracy, pp. 193, 196, 362, 364, 367; Brian Barry, Sociologists, Economists and Democracy (Chicago: University of Chicago Press, 1978), pp. 127, 135; Joseph D. Reid, Jr., „Understanding Political Events in the New Economic History,“ Journal of Economic History 37 (June 1977): 308, 313–314; Leland B. Yeager, „Rights, Contract, and Utility in Policy Espousal,“ Cato Journal 5 (Spring/Summer 1985): pp. 284–285.