LITMIR.BIZ

Скачать книгу

сунься теперь с русской фразой – беда. Вся речь пересыпана словами с иностранным, туманным значением.

      От этого затрудняется речь, нарушается дыхание и треплются нервы.

      Я вот на днях слышал разговор. На собрании было. Соседи мои разговорились.

      Очень умный и интеллигентный разговор был, но я, человек без высшего образования, понимал ихний разговор с трудом и хлопал ушами.

      Началось дело с пустяков.

      Мой сосед, не старый еще мужчина, с бородой, наклонился к своему соседу слева и вежливо спросил:

      – А что, товарищ, это заседание пленарное будет али как?

      – Пленарное, – небрежно ответил сосед.

      – Ишь ты, – удивился первый, – то-то я и гляжу, что такое? Как будто оно и пленарное.

      – Да уж будьте покойны, – строго ответил второй. – Сегодня сильно пленарное и кворум такой подобрался – только держись.

      – Да ну? – спросил сосед. – Неужели и кворум подобрался?

      – Ей-богу, – сказал второй.

      – И что же он, кворум-то этот?

      – Да ничего, – ответил сосед, несколько растерявшись. – Подобрался, и все тут.

      – Скажи на милость, – с огорчением покачал головой первый сосед. – С чего бы это он, а?

      Второй сосед развел руками и строго посмотрел на собеседника, потом добавил с мягкой улыбкой:

      – Вот вы, товарищ, небось не одобряете эти пленарные заседания… А мне как-то они ближе. Все как-то, знаете ли, выходит в них минимально по существу дня… Хотя я, прямо скажу, последнее время отношусь довольно перманентно к этим собраниям. Так, знаете ли, индустрия из пустого в порожнее.

      – Не всегда это, – возразил первый. – Если, конечно, посмотреть с точки зрения. Вступить, так сказать, на точку зрения и оттеда, с точки зрения, то да – индустрия конкретно.

      – Конкретно фактически, – строго поправил второй.

      – Пожалуй, – согласился собеседник. – Это я тоже допущаю. Конкретно фактически. Хотя как когда…

      – Всегда, – коротко отрезал второй. – Всегда, уважаемый товарищ. Особенно если после речей подсекция заварится минимально. Дискуссии и крику тогда не оберешься…

      На трибуну взошел человек и махнул рукой. Все смолкло. Только соседи мои, несколько разгоряченные спором, не сразу замолчали. Первый сосед никак не мог помириться с тем, что подсекция заваривается минимально. Ему казалось, что подсекция заваривается несколько иначе.

      На соседей моих зашикали. Соседи пожали плечами и смолкли. Потом первый сосед снова наклонился ко второму и тихо спросил:

      – Это кто ж там такой вышедши?

      – Это? Да это президиум вышедши. Очень острый мужчина. И оратор первейший. Завсегда остро говорит по существу дня.

      Оратор простер руку вперед и начал речь.

      И когда он произносил надменные слова с иностранным, туманным значением, соседи мои сурово кивали головами. Причем второй сосед строго поглядывал на первого, желая показать, что он все же был прав в только что законченном споре.

      Трудно, товарищи, говорить по-русски!

1925

      Теперь-то ясно

      Нынче,

Скачать книгу