ТОП просматриваемых книг сайта:
Ева-пенетратор, или Оживители и умертвители. Александр Бренер
Читать онлайн.Название Ева-пенетратор, или Оживители и умертвители
Год выпуска 2020
isbn 978-5-907220-21-8
Автор произведения Александр Бренер
Жанр Современная русская литература
Серия Книжная полка Вадима Левенталя
Издательство ИД «Флюид ФриФлай»
А?
А кто сказал: «Двадцать копеек послужили мне в пользу»?
Ну?
И это: «Нигде не останавливалось столько народа, как перед картинною лавочкою на Щукином дворе»?
И это: «Пестуй молчанье»?
Григорий Перельман – великий оживитель
Григорий Перельман – великий математик.
Он доказал гипотезу Пуанкаре, но я в этом ничего не смыслю.
Перельман представляется мне тем высшим существом, которое совершило ошибку, а потом постаралось её исправить.
Сначала он стал знаменитым математиком, а потом скрылся от человеческих взоров в Купчино.
Как сказал Поль Валери: «Любой великий человек запятнан ошибкой. Каждый ум, считающийся могущественным, начинает с ошибки, которая делает его известным».
И далее: «Самыми сильными умами, наиболее прозорливыми изобретателями, наиболее точными знатоками человеческой мысли должны быть незнакомцы, скупцы, – люди, умирающие не объявившись. О существовании их я догадывался по жизни блистательных людей, несколько менее стойких».
Значит, в Купчино?
В Купчино!
В Купчино!
В Купчино!
Одно итальянское стихотворение, на которое обратил моё внимание художник Гия Ригвава
Есть, оказывается, такой итальянский поэт – Bartolo Cattafi.
И у него есть маленькое стихотворение под названием «NON SI EVADE»:
non si evade da questa stanza
da quanto qui dentro non accade
В переводе на английский:
NO ESCAPE
therés no escaping from this room
from all that doeśnt happen here
А вот перевод на русский:
НЕТ ИСХОДА
нет исхода из этой комнаты
и всего что в ней не происходит
Когда я прочитал это стихотворение, то сразу вспомнил о своём позоре.
У меня есть сын Женя.
Я его давно не видел.
А когда в последний раз встретил в Вене – испугался.
Мне показалось, что Женя похож на Франкенштейна.
Я, наверное, просто спятил.
Он не Франкенштейн, а святой, – вот как я считаю.
Мой ребёнок двухметрового роста, и он уже лысеет.
Женя, сынок, кто тебя пожалел, когда твой дед разбудил тебя в шесть утра и послал в проклятую школу?
Меня не было рядом.
И сейчас нету.
Дед твой умер, и бабка тоже.
Ты остался в Израиле один со своей мамой.
Как ты там, Женя?
Он молчит, не подходит к телефону.
Он ничего не делает – просто сидит дома.
Он спит днём, а ночью то ли дрочит, то ли мечтает.
Он что-то думает, соображает, читает.
А вокруг все из кожи вон лезут – делают карьеру, стучат на компьютере, зарабатывают деньги, пишут стихи, рисуют маслом, как Игорь Шуклин, издают журнальчики, как Осмоловский, поднимаются в лифте в офис, опускаются в шахту, летят в самолёте, отравляют жизнь, смешат подружек.
А Женя ни то ни сё – сидит дома.
Что это, почему, Женя?
Он