LITMIR.BIZ

Скачать книгу

я высказывал т. Артузову в Минске. Часть лиц и квартир по этому делу, независимо от Особотдела, была под наблюдением Минчека. Дело взял в свои руки т. Артузов, а значит, и они. Результаты были незначительны.

      Если говорить, что они дали, то, по моему мнению, очень мало, расстрелянный Блох (племянник Г.Е. Зиновьева, агент подрезидента польской разведки в Петрограде Стецкевича. – А.З.) – почти без материала, а с Тайшерской тоже не очень ясная история для меня. Пойман Борейко – насколько я знаю, совершенно без их помощи и случайно»[276].

      Конечно, нельзя абсолютизировать информацию Медведя, но и не доверять ей, зная о достаточно близких отношениях автора письма и адресата, тоже не стоит. Следует учитывать и тот факт, что наши знания о деятельности группы Артузова на Западном фронте базируются в основном на текстах протоколов допросов Сосновского и других сотрудников НКВД 1937–1938 гг. Понятно, что в тех условиях они старались (хотя бы первоначально) довести до следователей информацию только о своей успешной работе во благо СССР. Это была их защитная реакция. К сожалению, многие авторы, пишущие о деятельности органов госбезопасности в период советско-польской войны, пытаются, надеюсь не намеренно, отлакировать некоторые события и роль в них конкретных чекистов, в частности Артузова[277]. А это приводит к искажению реальной картины событий тайного противоборства спецслужб.

      Во время отступления советских войск от Варшавы из-под Львова стала отводиться и 1-я Конная армия. Стратегическая обстановка резко менялась. Подвергаясь постоянным атакам со стороны поляков, части Красной армии постепенно с боями откатывались на Восток. Это обстоятельство ослабляло позицию советской делегации в Минске на конференции по заключению перемирия, которая началась 17 августа 1920 г. Длившиеся до конца месяца переговоры не привели к позитивным результатам. Польская делегация отвергала не устраивавшие ее предложения советской стороны, поскольку перелом в военных действиях уже произошел и не в нашу пользу. Польские войска наносили удар за ударом, и было ясно, что они могут перейти «линию Керзона». И при таком положении дел на переговорах руководству советской делегации поступали из Москвы противоречивые указания. Вот, к примеру, что телеграфировал в НКИД К.Х. Данишевский: «Сегодня из Москвы были получены две инструкции относительно режима польской делегации. Одна инструкция от Чичерина, с которой я вполне соглашаюсь, и она проводится в жизнь… Но только что Смилгой (Ивар Тенисович Смилга являлся членом РВС ЗФ. – А.З.) получена инструкция от политбюро, подписанная т. Троцким, которая заключает указания, проведение в жизнь которых, по моему глубокому убеждению, означает срыв переговоров…»[278]. Неизвестно, на чем основано утверждение историка И.В. Михутиной, что за Троцким стояла военная контрразведка в лице Особого отдела ВЧК и якобы именно этот орган настаивал на ужесточении отношения к польской делегации Скачать книгу