Скачать книгу

доли никакой вообще.

      – …Те молодые, которые у Девятидубья, – продолжил думать вслух Илья, – эти, конечно, смелые. Полакомились человечинкой, обнаглели. А раз они грабили обозы, значит, научились стаей нападать, по-волчьи. Это очень худо. Да…

      И замолчал.

      Дружинники сопели и украдкой переглядывались. Добрыня во главе стола рассматривал свои перстни.

      – Стая – очень худо, – повторил Илья.

      – Ты мне дружину не запугивай! – Колыбанович громко хлопнул в ладоши. – А давайте все туда двинем! Цепью – и вдоль дороги.

      – Без толку, – сказал Добрыня. – Это все уже было сто лет назад далеко отсюда. Йотуны хитрые, отбегут в глушь, переждут облаву, потом вернутся. Их вызывать надо на себя, нечисть такую. Как медведя, выманивать – и на рожон. Ну, кто пойдет?

      Дружина молчала. Тут мало кто сталкивался с лесными чудищами. Витязи редко забирались глубоко в лес, не было надобности. И зверя они добывали больше в полях. Все, конечно, о нечисти слышали – но живьем видели ее немногие, и то сильно издали. Только Петровичи хвастались, будто однажды по молодости поймали на глухой речке берегиню. И Урманин, болтали, чуть ли не дружен был с черным горным волотом, до того могучим, что даже имя у него свое было – Святогор. Но Илья знакомством никогда не хвалился. Даже не рассказывал, сколько ни упрашивали.

      А что Добрыня зубами скрежещет, говоря про йотунов, это ясно. Он несколько лет прожил в Странах Датского Языка, обваряжился, даром что с лица чистый варяг. А у тамошних ненависть к волотам в крови. И желание рубить их под корень – тоже.

      Земли там мало, вот почему. И делить ее приходится не только промеж людей.

      Тут земли много. Очень много. Тут всего вдоволь.

      Тут и волотам хватило бы места, если б не забаловали.

      Выходит, рубить придется.

      Илья Урманин наверное знает, как именно их рубят. Покажет, научит. Но все одно боязно.

      – Ну, чего ждем? – спросил Самсон Колыбанович, переживая за нерешительность дружины.

      – Пять гривен – это вира за то, что назвал боярскую жену блядью, – заметил Лука Петрович.

      – Вот наколотишь побольше йотунов и обзывайся сколько хочешь! – предложил Добрыня.

      Послышались смешки, Колыбанович мелко затрясся и прикрыл рот ладонью, Илья мечтательно закатил глаза.

      – Это еще и вира за жизнь смерда, – напомнил Лука. – В Девятидубье было людей дюжины три, да староста…

      – Бессмысленный подсчет. Их жизни ничьи. Девятидубье вольное село, – отрезал воевода.

      – Будь оно вотчинное, не пострадало бы так. И брод оказался бы защищен, и дорога на несколько верст в обе стороны.

      – Возможно. – Добрыня равнодушно кивнул.

      Василий Петрович придвинулся к брату и зашептал ему на ухо. Добрыня ждал.

      – Встала-то не просто дорога, а самый что ни на есть путь из варяг в греки! – заявил Лука.

      – Какие еще греки зимой?! – возразил Добрыня, не любивший преувеличений.

      – Греки – летом. Но путь серьезный! И затея

Скачать книгу