LITMIR.BIZ

      Лайам не знал, что ему делать с орущим комочком, который извивался в его руках. Он взял малыша лишь потому, что больше не мог смотреть на лицо Софи. Она выглядела так, будто вот-вот упадет в обморок. А если прошлой ночью это продолжалось несколько часов…

      Он не жалел о том, что постарался облегчить ее ношу, но теперь, когда ребенок был у него, растерялся.

      Софи улыбнулась. И Лайам счел это чудом, если учесть ее крайнюю усталость и беспокойство за малыша – не говоря уже о том, как она была расстроена, узнав о смерти Лукаса.

      – У тебя очень скоро устанут руки, если ты будешь так держать Гарри, – заметила она.

      Его руки были вытянуты. Гарри болтался в воздухе. Лайам осторожно прижал ребенка к груди. Тот продолжал орать. Точно так же, как и у Софи, Гарри старался вывернуться из рук Лайама. Невероятно, сколько сил в этом маленьком тельце!

      Лайам сел на середину дивана. Со всех сторон его теперь окружали мягкие подушки.

      Он попытался покачать Гарри на колене. Малыш не унимался. Неужели Софи выдерживала это в течение нескольких часов? Он держит своего племянника меньше чем две минуты и…

      Словно почувствовав его беспомощность, Софи подняла с пола игрушку и опустилась на колени перед ним и Гарри.

      – Эй, Гарри, – ласково позвала она, показав малышу Лошадку. Лошадка «проскакала» с одного конца дивана на другой, потанцевала возле ножек малыша, а заодно и на ногах Лайама. Ему это показалось странно интимным. – Лошадка не любит, когда ты плачешь.

      Гарри не умолк, однако перестал вырываться, а потом, нагнувшись, схватил мягкую Лошадку и уткнулся в нее личиком. В груди Лайама все перевернулось. Бедный малыш! Он устал, он чувствует себя не в своей тарелке, но как ему помочь?

      – Это очень трогательно, да? – прошептала Софи.

      Когда теплое тельце племянника прижалось к его груди, Лайам только кивнул в ответ.

      Софи сглотнула, глаза ее подозрительно блеснули.

      – Я использовала все, чтобы успокоить Гарри: его игрушки, его бутылочку. Я ходила с ним туда-сюда, сменила ему подгузник, переодела, пробовала убаюкать, строила глупые рожицы, говорила дурацкими голосами, пыталась соблазнить шоколадным кремом. Что еще можно сделать?

      – Ты пыталась петь?

      – Да. Колыбельные песни… О, Гарри… Ты знаешь, что твоя бабушка, Дана, обычно пела, когда хотела меня успокоить?

      Гарри перевел дыхание и снова заорал. Неужели ребенок способен плакать так долго?

      – Твоя бабушка Дана пела песни «АББА» – для меня и твоей мамы.

      При слове «АББА» Гарри умолк. Софи от изумления открыла рот. Лайам уставился на Гарри. Лицо малыша снова скорчилось.

      – Пой песню «АББА», – приказал Лайам.

      И Софи начала петь «Мамма миа!». Гарри перестал плакать.

      Песня подошла к концу. Ребенок молчал. Софи смотрела

Скачать книгу