Каталонские повести. Новая проза - Сергей Захаров

Скачать книгу

уснащая речь архитектурным жаргоном – и, повинуясь кряку, мы двинулись дальше.

      После десятка повторений палец во рту забыл уже сам адвокат. Удивление его переросло в изумление и выродилось в недоверие: он явно сомневался, что все происходящее имеет место быть на самом деле. Видимо, по этой причине, на одном из тихих по-индейски переходов он внезапно схватил меня за руку, останавливая, ткнул пальцем в очень второстепенный модернистский особнячок, где из красот имелся разве что затертый, верблюжьего цвета ковер перез входом, и уставился на меня торжествующе: а ну-ка, как ты теперь выкрутишься?

      Он не знал, что, подстегиваемый ужасом от предстоящей экскурсии, я разъял всю необходимую мне для работы Барселону на кирпичики, обнюхал и рассмотрел под микроскопом каждый из них, присвоил их, внеся в обширные склады памяти – и затем сложил заново. Я вызубрил ее – мою рабочую Барселону, и уесть меня на этом поле было сложно. Потрясенный, Марк схватил и крепко пожал мою руку еще раз.

      Он взял все три экскурсии и стоически выдержал их, что уже сродни подвигу. Положа руку на сердце – экскурсии эти были ужасны: как яблоки из папье-маше или секс с резиновой куклой. В ту пору мы не понимали еще, что цифры и даты – величайшее зло, а знание без страсти – мертво.

      Расставаясь в конце третьего дня, он записал мой телефон и сказал, с отзвуками недавнего потрясения в голосе:

      – Послушайте – но это феномен. Это нереально. Я дам вашим контакты своим друзьям. Потому что это невозможно!

      Тогда я счел его слова за комплимент – хотя сейчас склонен считать, что относился не к моим экскурсоводческим талантам, а скорее, к атракциону безграничных возможностей человеческой памяти, который был троекратно продемонстрирован ему за весьма умеренную сумму. Сейчас я и сам не верю, что такое возможно – и заплатил бы, не колеблясь, вдвое больше, если бы кто-то смог удивить меня подобным.

      Самое интересное, что адвокат действительно сдержал обещание (евреи в этом смысле очень обязательные люди), и через месяц-другой к нам потянулся целый ручеек клиентов из Нью-Йорка. К тому времени, кстати, им достался «гораздо более ценный мех» – мы быстро набирали мышечную массу в профессии.

      А Марку я до сих пор и от всей души благодарен за это, пусть и своеобразное, признание нашей профессиональной годности. Признание это было первым – и самым важным. И эту, первую нашу, экскурсию, я помню до сих пор. Первую экскурсию и вообще не забудешь – как первую жещину, первый выстрел из настоящего оружия… Как первую, черт возьми, любовь – хотя я до сих пор не знаю, что это такое.

      После этой, одобренной первой, мы горы могли сверзить в океан, и свернуть нас с пути гида было уже невозможно.

      Пока же судьба, с усмешкою долго наблюдавшая, как муж ездит по Машиным и моим костям, вдруг поменяла гнев на милость. Не успели отгреметь сомнительные фанфары, знаменующие успех

Скачать книгу