Хоровод воды - Сергей Кузнецов Новая русская классика

Скачать книгу

Она лежит на спине, чуть повернувшись к нему, закинув за голову полные руки. – Иногда я кричу какое-нибудь слово. Каждый раз новое. Не всегда, но часто. От меня это не зависит, я даже не помню, что кричу. Пробовала заказывать слова – ничего не вышло. – В гладко выбритых подмышках блестят капельки пота. – Я обычно заранее предупреждаю, но сегодня забыла, извини, если напрягло.

      Даша улыбается.

      Улыбка, полные руки, поворот головы.

      – Нет-нет, не напрягло, – заверяет Никита, – даже забавно: кончить под слово любовь.

      – Можешь воспринимать как сексуального оракула, – говорит Даша. – Иногда помогает вопросы задавать перед началом. Можно даже мне не говорить – какие.

      Никита садится. Простыня мокрая – хоть выжимай, рубашка и брюки валяются где-то на полу вместе с Дашиным платьем.

      И тут звонит мобильный. Даша протягивает руку, берет «нокию» с тумбочки, передает Никите, краем глаза взглянув на экран.

      Там написано «папа».

      Никита говорит: Аллё, – а отец ему сразу: Знаешь, Саша умер.

      Я представляю: у него упавший, надтреснутый голос. Мне хочется верить – он любил брата. Даром что тридцать лет не разговаривал.

      Даша садится, подтаскивает ногой платье, Никита спрашивает в трубку: Какой Саша? Брат? – а отец отвечает: Да, – и каждый думает о своем брате: Никитин отец – о дяде Саше, Никита – обо мне, о Саше Мореухове.

      Мы виделись всего несколько раз, сначала детьми, потом на похоронах бабушки с дедушкой – почему он вспомнил меня? Может, дело в февральском сумраке за окном, а может, в каплях пота на Дашиной коже, в нарастающем чувстве вины, в мысли неплохо получилось, а? Как будто для него это заурядное дело – снять молодую девицу, отвести в гостиницу, трахнуть от всей души, будто нет пятнадцати лет разницы, будто нет жены, которую вроде бы любит?

      Вот он сидит на краю гостиничной кровати, будто он какой-то вечно-молодой-вечно-пьяный, безответственный человек, что-то вроде собственного брата, вроде меня, Саши Мореухова, художника-алкоголика.

      Выходит, нет ничего удивительного, что, услышав надтреснутый отцовский голос: знаешь, Саша умер, Никита не сразу вспоминает о своем дяде Александре Мельникове, пятидесяти шести лет, точно так же, как я сам не сразу вспоминаю, какой фильм смотрел в тот день, когда умер дядя Саша.

      4. Напоследок

      Вы бы знали, Александр Михайлович, как я на вас злилась последний год. Все давно платят по пятнадцать, даже двадцать долларов – а вы всё десять. Я уж намекала по-всякому, стала к вам раз в две недели приходить – все равно делали вид, будто не понимаете. Знаете, что не могу я так взять и уйти от вас, помню – после дефолта все от меня отказались, а вы как платили десять, так и продолжали платить. Хотя я знала – вы как работу потеряли, так и сидите с тех пор на мели.

      Ну, по вашим меркам, конечно.

      Но я вас за этот дефолт сильно уважаю. И еще – что мы с вами всегда были на «вы», с первой встречи. Помните, в 1996-м я из Донецка приехала? Сереженьку родителям оставила, поселилась с Иркой

Скачать книгу