LITMIR.BIZ

      Безусловен только снег, отсеченный белым светом,

      как дракона голова – вот и катится он между

      иероглифов китайской вишни тише или ниже

      на дыханья нити он здесь подвешен, а надышит

      снега ножницы и вниз он летит – за всё отвечен

      белой ранкой, как порез, от себя теперь излечен.

      Стрекозы опечатка на сетчатке у глаза реки

      руки тянет, чтобы вынуть гнилушку или – звезду из воды

      вырезать себе в зренья колосья, и горит и горит

      опечатка стрекозья из склонённых, за жаждой, светил.

      И вот наступает момент, когда фотография пса начинает лаять,

      подмигивает тебе в ответ – затем пропадает

      собака, остаётся бумага, чтобы её разгладить,

      как шерсть или старость, а после сидеть и плакать,

      становиться ангелом, то есть слепым и зрячим,

      видеть все щели, где свет мы на тёмное время прячем.

      Время ворочается, как негатив полыхает —

      на собачье спине, то к лицу прильнёт и оближет, а то отпрянет.

      Первая мировая закончилась через сотни