LITMIR.BIZ

Скачать книгу

собирался устроиться в КБ поршневых колец. Вспомни, вспомни… Тебя взяли на работу?

      Перед глазами Изи всплыла жирная харя кадровика, невозмутимо на Изин вопрос: «Требуются ли вам конструкторы?» – ответившего: «Нет», – и не пожелавшего разговаривать, несмотря на объявление при входе, призывающее крупными буквами: «Требуются конструкторы всех категорий».

      – Антисемитизм здесь был всегда, – согласился Изя. – Мы привыкли. Куда нам деться? А где его нет? Там то же самое. Эренбург писал, что в Америке с евреями обедают, но не ужинают. Потому что обед – это деловая встреча в ресторане, а ужин – приглашение в дом. Другой уровень общения.

      – Ах да, там ещё негров линчуют. Индейцев гноят в резервациях, а японцев вешают на деревьях.

      Изя не подался на провокацию и хладнокровно ответил:

      – Евреям повезло, что в Америке есть негры и пуэрториканцы. Я не осуждаю тебя. Хочешь сытой жизни – езжай, но Родина моя здесь, и ни за какие коврижки я её не променяю.

      Изя соблазнял прелестями социализма Наташу, затем, изменив тактику, запел о Дерибасовской, о ностальгии, которая убьёт их через полгода заморской жизни, и добился своего. Наташа, всплакнув, предложила выпить за то, чтобы они когда-нибудь смогли приехать к Парикмахерам в гости.

      Изя ушёл расстроенный, зная, что назавтра Женька пойдет в кадры подписывать овировскую анкету, и Дмитриев, начальник отдела кадров и бывший полковник КГБ, как принято в таких случаях, в обмен на свою подпись предложит Женьке подать заявление об увольнении.

      – А что у него с той бабой? – полюбопытствовала Шелла, когда Изя пришёл домой и рассказал о планах Левитов.

      – Он порвал с ней, – дрогнувшим голосом пролепетал Изя, побаиваясь, что история грехопадения, по-дружески взятая на себя Женькой, вновь станет предметом особого разбирательства.

      – А я-то думала, что он едет с ней. Там же была такая любовь! – съехидничала она, сделав акцент на слове «такая».

      Изя промолчал, всякий раз чувствуя себя неловко, когда Шелла заводила разговор об Оксане. Ситуация двусмысленная. Промолчать опасно, возразить нечего, остаётся следовать правилу: если у жены тешется язык, лучше позволить ему выговориться. Хватит того, что мама временами устраивает ему вырванные годы, выволакивает на ковёр и, как великий инквизитор, выпытывает: «Ты действительно расстался со своей проституткой?» – Изя замаялся повторять, что давным-давно забыл девушку из Измаила, и, чтобы мама оставила его в покое, жаловался на тяготы жизни с тёщей под одной крышей, взявшей привычку ходить в туалет, когда он любит свою жену. И что жить он так больше не может. С водой, выключаемой в двенадцать часов ночи, и с тёщей, сующей во всё свой длиннющий нос.

      Мама жалела его и советовала потерпеть, приговаривая, что очередь в кооператив подвигается, Абрам Семёнович уже сорок второй по списку. С того злополучного дня, когда в химчистке «выстрелило» письмо, Елена Ильинична не позволяла себе расслабиться – чуяла: сын ступил на минное поле. Она сделала всё, что смогла: позвонила Шелле, попросила быть благоразумной и

Скачать книгу