Медная Венера (Аграфена Закревская – Евгений Боратынский – Александр Пушкин) - Елена Арсеньева Женщины для вдохновенья

Скачать книгу

особо отмечен императором и вскоре стал служить при нем. И это несмотря на незнатность рода! А Толстые… Ну что ж, имя громкое, род древний, да не всяк старый колоколец ладно звенит. Кузена Грушеньки, Федора Петровича Толстого, прозвали за причуды и склонность к безумным путешествиям за океан «русским американцем». Ну, он хоть был при этом порядочным скульптором и живописцем, автором серии медальонов, посвященных Отечественной войне 1812 года, а впоследствии сделался даже вице-президентом Академии художеств. Отец же Грушеньки, Федор Андреевич, был, как в ту пору говорили, не дальнего ума и прославился своим бессмысленным прекраснодушием: обожал собирать старинные рукописи, не имея ни образования, ни самостоятельно приобретенных знаний. Всякому торговцу старьем было известно, что этому невеже можно любой список всучить, приплетя к нему какую-нибудь диковинную историю. Толстой был легковерен до глупости: как-то раз приятели разыграли его, подсунув ему современное письмо, написанное женской рукой, и выдав сей «документ» за автограф Марии Стюарт. И что же? Федор Андреевич на проделку сию охотно купился и потом еще долго хвалился в свете редкостным приобретением.

      Жена его, belle Stephanie, прекрасная Степанида (урожденная Дурасова), относилась к тому немалому числу русских барынь, которые, найдя в муже покорного потатчика всем своим причудам, немедленно начинают ноги об него вытирать. Однако идет время, никакие новые и новые капризы им уже утехи не приносят, постепенно сами причуды сходят на нет, любовники и наряды не радуют, и дамы с тоски и скуки начинают хворать. Вдобавок с течением лет муж от супруги так устал, что предпочитал общение со старинными бумажками общению с ней.

      Хворь госпожи Толстой выражалась в припадках самой дикой истерии. Ее бы, эту самую belle Stephanie, высечь, как сечет в деревне мужик свою жену-кликушу, однако Федор Андреевич был человек мягкосердечный и предпочел передать жену на попечение докторов. Те ее и заморили, врачуя болезни, коих у нее в жизни не бывало.

      Грушенька, портрет маменьки, была к ней чрезвычайно привязана и видела в ней образец того, как до’лжно вести дом (а именно – никак), как обращаться с мужем (держать в черном теле) и как развлекаться (иметь побольше тайных и явных любовников). Впрочем, последней премудрости Грушеньку и учить не было надобности, ибо уродилась она необычайно страстной особою. Еще до замужества тянуло ее к плодам запретным, однако belle Stephanie сумела соблюсти дочь и выдать ее замуж прежде, чем та познала бы сладость греха с каким-нибудь обворожительным конюхом, смазливым лакеем или хорошеньким гвардейским офицериком, очередной причудою самой Степаниды Алексеевны.

      Впрочем, в том, что Грушеньку выдали замуж все же девицею, была заслуга не столько матери с отцом, сколько бабушки-староверки. Еще и много лет спустя будет графиня Закревская страдать от раздвоения собственной воли: зачитываться любовными романами (и заводить их бессчетно!), а после этого слезно молить об искуплении грехов, творя двуперстное, старообрядческое крестное знамение.

      Арсений Андреевич был, конечно, служака ретивый, однако принадлежал

Скачать книгу