LITMIR.BIZ

      В полной прострации я пошла по тропинке, на автомате дошла до места, где были похоронены родители и бабушка с дедушкой. Увидела пятую могилу, но предположить, кто из родственников умер, не успела – на памятнике красовалось моё имя! Моё! И умерла я 8 марта 2012 года! Я плюхнулась на скамейку, сидела, тупо смотрела на собственную могилу, а в голове ни одной путной мысли.

      За спиной раздались шаги. Я оглянулась, увидела тётку, в смысле, родную мою тётку – Надежду Ивановну Коробкину – сестру отца. Та подошла, окинула меня подозрительным взглядом, спросила:

      – Изочку проведать пришли?

      Меня хватило только на то, чтобы кивнуть. Тётка достала из сумки бумажные цветы, подошла к памятникам, начала втыкать цветы в землю.

      – Что ж без цветочков-то?

      – Я не знала, – ответила я хриплым голосом, подумала, что по дороге успела простыть.

      – А! Понятно. А вы откуда Изочку знаете?

      – Спортом вместе занимались. А что с ней случилось?

      – С моста кинулась.

      Чего? Зачем? Спросила. Тётка пожала плечами:

      – От несчастной любви.

      Что? Что за бред? Тётка Надя доложила, что её племянница, встретив в аэропорту своего бывшего любовника, женившегося на подруге, сбросилась с моста. Эта версия событий меня настолько выбила из колеи, что всё, на что я оказалась способна, это спросить, что стало с домом Изабеллы. Тётка Надя окинула меня подозрительным взглядом. Спросила:

      – Тебе зачем?

      – Я Изе ноутбук одалживала для работы.

      – Ни про какой бук не знаю, – отрезала тётка. – Дом продали, памятник поставили, чтобы как у людей.

      Я кивнула. Больше говорить было не о чем. Подхватив рюкзак, встала, пошла по тропинке к воротам.

      Идя от кладбища к посёлку, я успела всё обдумать, вспомнить, что сдавала отпечатки пальцев для документов на визу, и смогу доказать, что я – живее всех живых. Посчитав наличность, решила сразу ехать в город, не откладывая.